Жизнь, которую мы создали. Как пятьдесят тысяч лет рукотворных инноваций усовершенствовали и преобразили природу

Бывало, что суррогатные матери успешно производили на свет детенышей другого вида, так что эволюционная дистанция, возможно, не приговор. Домашние собаки рожали клонированных волчат, домашние кошки – здоровых детенышей степного кота, а одна домашняя корова родила здорового клонированного детеныша гаура. Эти эксперименты доказали то, что ученые подозревали с самого начала: чем дальше родство между двумя видами, задействованными в межвидовом клонировании, тем ниже вероятность успеха на каждой стадии процесса клонирования. На сегодняшний день самые дальние родственники, участвовавшие в успешном эксперименте по межвидовому клонированию, – это одногорбый и двугорбый верблюды (дромадер и бактриан), чьи эволюционные пути разошлись около четырех миллионов лет назад. Несмотря на такой долгий эволюционный срок, в 2017 году домашняя одногорбая верблюдица родила клонированного двугорбого верблюжонка. Это очень перспективно как для двугорбых верблюдов (они едва ли не первые в списке крупных млекопитающих, находящихся под угрозой исчезновения), так и для сохранения природы в целом, – ведь само это событие подчеркивает, насколько продвинулись технологии клонирования и как расширился диапазон видов, которые вполне может спасти такими методами. В 2003 году самочка пиренейского горного козла родилась через три года после того, как ее вид вымер. За четыре года до этого группа под руководством Альберто Фернандес-Ариаса, который сейчас возглавляет Министерство охоты, рыболовства и заболоченных территорий испанской автономии Арагон, собрал клетки Селии, последней особи пиренейского горного козла, и подверг их мгновенной заморозке, чтобы не повредить ДНК. Затем Фернандес-Ариас и его коллеги несколько лет разрабатывали стратегию возрождения горного козла. Они попытались забрать яйцеклетки для клонирования клеток Селии у других диких горных коз, но дикие животные не привыкли к людям и отлично умеют убегать, так что эксперимент провалился. К счастью, забрать яйцеклетки домашних коз оказалось проще. Ученые вместо ДНК домашней козы ввели в яйцеклетки ДНК замороженных соматических клеток Селии, после чего 57 трансформированных яйцеклеток имплантировали суррогатным матерям. Эти клетки были гибридами домашней козы и пиренейского горного козла. Семь эмбрионов прижились, и одна самка родилась живой. Увы, у клонированной самочки оказалась врожденная аномалия легких, вызванная, вероятно, сложностями процесса клонирования, и она умерла, не прожив и нескольких минут. Попытки возродить пиренейского горного козла из клеток Селии приостановлены, но эти клетки по-прежнему хранятся в замороженном виде.

Вероятно, когда-нибудь ученые смогут перекодировать геном слона в геном мамонта и клонировать эту клетку, подсадив ее маме-слонихе, однако воспрепятствовать возрождению мамонта может сам процесс развития. Клонированный мамонт, родившийся у матери-слонихи (или из искусственной матки, которую как решение проблемы клонирования слонов предпочитает Джордж Чёрч), вероятно, будет выглядеть как мамонт. Чуть ли не у каждого из нас среди знакомых есть идентичные близнецы, поэтому мы представляем себе, как сильно ДНК влияет на внешность. Но наши друзья-близнецы не взаимозаменяемы. У них разный жизненный опыт, разные стрессогенные факторы, разный рацион и разная среда… короче говоря, это абсолютно разные люди. Будет ли мамонтенок, прошедший слоновий путь внутриутробного развития, выращенный слонами, вскормленный слоновьим кормом и обладающий слоновьей микрофлорой кишечника, вести себя как мамонт – или все же как слон?

Это, разумеется, неважно, если наша конечная цель – создать слона с некоторыми чертами мамонта, а мы, вероятно, именно этого и хотим. Но если мы намерены создать мамонта, нам нужно воссоздать еще и всю среду обитания мамонта – с зачатия до смерти. А эта среда, увы, тоже вымерла.

Те же технологии, другие цели

Зачем нам вообще возрождать мамонтов? Кому-то, вроде моего сына-второклассника и его соучеников, просто хочется их увидеть. Кому-то хочется их изучать, одомашнивать, есть, охотиться на них. А вот Сергею Зимову, который вместе со своим сыном Никитой руководит заказником «Плейстоценовый парк» в Северо-Восточной Сибири, хочется, чтобы мамонты преобразили сибирскую экосистему и замедлили глобальное потепление.