Жизнь вопреки

Если предположить, что эти воинские формирования после штурма «Останкино» будут использованы против Российского телевидения и радио, а не учитывать подобный вариант развития событий нельзя, – перед техническим директором Буневичем была поставлена задача обеспечить бесперебойную работу резервной студии и подготовить запасной вариант передвижной студии с подключением её к эфиру в критический момент. Эта задача тоже была решена. Вопрос стоял жёстко – где поставить передвижку и как её замаскировать. Помог хаос, в решении которого пребывали наши охранные структуры, уполномоченные обеспечивать безопасность Москвы. Передвижную станцию мы разместили во дворе одного из зданий КГБ. Было ясно, что искать её там никто не будет. Запасная группа ведущих в случае подключения передвижки к эфиру тоже была сформирована.

Однако главное – обеспечить безопасность всех рабочих структур компании, как и безопасность её сотрудников.

Охранный ресурс компании минимален: 90 человек и 26 автоматов Калашникова. В любую минуту силы мятежников, покинувшие «Останкино», могли оказаться здесь. Я старался избегать разговоров на эту тему со своими сотрудниками. Все переговоры на эту тему со структурами власти я, естественно, взял на себя.

Кому я только не звонил: в администрацию президента, руководству МВД, в Министерство обороны. Все сочувствовали, обещали принять меры и прислать подкрепление. Но ничего не менялось, стрелки часов миновали полночь – всё те же 90 милиционеров. Собственными силами мы перегородили улицу с двух сторон бетонными блоками и выдвинули туда первый оборонительный заслон.

В 21:30 мы узнали, что «Останкино» отбито. Ещё одну попытку усилить охрану ВГТРК сделали добровольцы, собравшиеся на площади перед Моссоветом. Их, судя по всему, послал Егор Гайдар, который там выступал. В основном люди в штатском, усиленные несколькими афганцами и десантниками. Замысел был благородный, но едва не привел к ЧП. Милиционеры, охранявшие компанию, чуть было не открыли огонь по чрезвычайно энергичным десантникам, оказавшимся в этом самом отряде. Внутрь вновь прибывших мы не пустили, предложив обезопасить улицу на подступах к компании. Через полчаса на улице вспыхнул огонь, ночью было холодно, добровольцы обогревались.

В полночь генерал армии Кобец, он на правах замминистра обороны отвечал за безопасность стратегически важных объектов, позвонил мне и сказал, что только что узнал о нашем критическом положении и немедленно посылает для прикрытия компании три БТРа. Я поблагодарил генерала.

Казалось бы, всё хорошо, но, постояв в оцеплении пару часов, БТРы так же бесшумно удалились. Никого не предупредив об этом. Слава Богу, мы ничего не знали об их уходе, а потому ещё долго сохраняли ощущение собственной безопасности.

Воспоминания сильные, хотя та ночь не слишком располагала к воспоминаниям. События вершились на бегу. И, тем не менее, случилось нечто, выпадающее из общего состояния боли за страну, желания встать на защиту свободы и демократии и единения вокруг этих принципов. И вдруг ребята из команды «Взгляд», «птенцы гнезда Лысенко», нагловатые, циничные, не лишённые дарования: два Александра – Любимов и Политковский, Владислав Листьев, Дмитрий Захаров, Андрей Разбаш. Посреди этой зловещей ночи с непрояснённым «завтра» – все пятеро в шикарной одежде, засидевшиеся на ночной тусовке и прямо оттуда нагрянувшие в студию, намекнув на лживость всех, кроме себя, подчеркнули свою безучастность и безразличие к событиям прошедшего дня и наступившей ночи. Затем призвали сограждан к безучастию. А далее, как принято говорить в таких случаях: «Закройте двери и задёрните занавесками окна, предайтесь любви, алкоголю и чему угодно, плюньте на эту политику. Делайте как мы. Пусть идиоты идут на Васильевский спуск строить баррикады и отстаивать свободу. А лично мы пойдём спать! И вообще – смотрите наши программы. Нам на всё наплевать, поэтому мы честны и объективны».

Случилось нечто, единой Москвы в ту ночь и дни и ночи накануне не было. Если бы телефонные провода могли менять цвет от возросшего напряжения, это бы непременно случилось в ночь с 3 на 4 октября. Нам сочувствовали, нас вдохновляли, нас поддерживали, нас ненавидели. И вдруг в этом нескончаемом порыве образовалась внезапная пауза. Это был шок после выступления наших «псевдовершителей» – взглядовцев. А затем шквал проклятий и поруганий по тем самым накалившимся добела проводам. «Предатели, недоумки, дельцы, мерзавцы»… Это самые невинные выражения. Не щадили и нас. «Как вы могли? Кто позволил? Кто допустил?»

Россия – страна непредсказуемая в своих проявлениях и страстях. А потому едва ли не сразу, минут через десять, сухонькая, достигшая состояния пассионарной истерии Ахеджакова, актриса театра «Современник», ответила Любимову и Политковскому. Возможно, они уже добрались домой и слышали эту живую и мужественную отповедь, сжигающую за собой все мосты. Это надо было не только услышать, это надо было пережить. А далее всё в режиме круглосуточного дежурства.