Жизнь вопреки

Вообще, в привязанности родителей к своим детям существует некая алогичность. В нашей семье она проявилась достаточно значимо: отец больше любил дочь, мать – сына. И когда отец погиб, следовало ожидать, что эта алогичность проявится ощутимо. Так и случилось. Мы остались втроём: мать и двое детей. Дочь Нонна приближалась к своей взрослости, и младший брат, то есть я, которому было девять, и который хотел повзрослеть и буквально рвался в своё десятилетие. Это была черта, которую следовало переступить, чтобы оказаться среди тех, кто правит двором. Это был самодеятельный общаг. После десяти ты обретал главное право – участвовать в любой драке. Послевоенные дворы стали параллельным хулиганским миром всякого города. Именно там мы постигали правила жизни. Не в школах, не в семьях, которые лишились отцов, погибших на войне. И в семьях ничего, кроме разрухи и нищеты, не осталось.

17 апреля. Турция.

Курорт Гольд-клуб СПА. Другой мир: горы, поросшие колючей зеленью, с жёлто-белыми проёмами каменисто-песчаных скал, похожими на троны, по которым непременно хочется спуститься, а вдали – море. И ты сидишь на балконе коттеджа, одного из тысячи строений громадного курорта. Море вдали, а с горной высоты кажется – рукой подать до берега, но это только кажется. Городок на берегу, как россыпь всё тех же жёлто-серых камней. С высоты рисунка строений не видно, архитектуры тем более. Турки – народ, не похожий ни на грузин, ни на азербайджанцев, хотя нам, россиянам, кавказский народ привычен. Но турки – совсем другое. У них иной рисунок красоты, бо́льшая расположенность к контакту.

Впервые в жизни угодил на часовой массаж. Что-то не то с поясницей, почти как на рекламном ролике, что сопровождает рекламу лекарства под названием «Вольтарен»: идёт некто с располагающей внешностью, неожиданно нагибается, а разогнуться не может и далее двигается скособоченной походкой. Нечто подобное случилось сначала у меня, а потом у моей жены. Так что скособочило не только меня, а затем и весь отдых.

* * *

Вчера посмотрел президентский марафон. Президент отвечает на вопросы народа. Разговор продолжался четыре часа. Продолжительность зашкаливающая, но это стиль Путина.

Обстановка вокруг России сверхнапряжённая. Одно-полярный мир, который утвердила, как ей казалось, Америка, а точнее говоря, пользуясь своим превосходством, навязала его мировому сообществу, агрессивен, но неустойчив. И фактор этой неустойчивости подогревает агрессивность властвующую.

Россия, ее президент Владимир Путин бросил вызов Америке о своём несогласии с концепцией однополярного мира. Именно Советский Союз и Вторая мировая война опрокинули эту однополярность мира, в силу победы в этой войне СССР и его союзников с бесспорным пониманием, что СССР в этой войне был главенствующим фактором победы, а роль остальных осталась в рамках присоединившихся, получивших политический статус союзников на правах коалиции. Существование СССР и Великая Отечественная война, в исторической хронике как Вторая мировая война, расставили все точки над «и», и однополярный мир перестал существовать. Страны социализма, практически созданные СССР, образовали второй общемировой центр. Всё это продолжалось до семидесятых годов, до окончания холодной войны, объявленной странами, бывшими союзниками по коалиции Америкой и Англией, инициатором этой идеи был Черчилль.

И естественно, СССР все восточные и европейские страны сформировал как своих идеологических союзников: Болгария, Румыния, Чехословакия, Венгрия, Югославия, Польша, названных впоследствии странами социалистического лагеря. Все эти страны во время разгрома фашистской Германии были освобождены войсками советской армии.

Это давало СССР право, как победителя во Второй мировой войне, создать защитный пояс из дружественных стран, безопасность которых он гарантировал. Путин в своём прямом разговоре с гражданами России, 17 апреля 2015 года, дал этим событиям скорректированную оценку: силовое давление, которое имело место при создании восточноевропейского блока социалистических стран, стало причиной раскола соцлагеря после крушения СССР. Социалистический лагерь перестал существовать и в памяти политической элиты этих стран оставил негативный след; если бы история послевоенного мира сложилась по-другому, мы бы оказались в окружении друзей, именуемых Чехословакией, Болгарией, Польшей, Румынией, Югославией.