Жизнь вопреки

Да, это так. Но конструктивная оппозиция не изобретает правду, а отстаивает правду абсолютной реальности, которая и есть пространство проживания большинства народа. Потому что именно это большинство страдает от беспредела коррупции, безграмотного управления страной, сотворяющего ужасающий мир абсурдных реформ, каждая из которых в итоге кончается провалом. Что есть следствие агрессивности и некомпетентности мира управляющих страной. В этом не хочется признаваться, но, увы, это так.

Практически ни одна из реформ нашего времени не дала ожидаемого результата. Курс на модернизацию объявлен? Да. Каков результат? Где он? Нам необходима индустриализация, должная обозначить рывок в развитии страны. Где эта программа? И реальный отчёт об её исполнении. Нам нужна индустриализация сельского хозяйства! Кто бы возражал. Это идея бывшего министра сельского хозяйства. Фёдоров нёс её как знамя над головой. Ну и что? Где результаты? Где дорожная карта этой индустриализации?

Говорят, надежда умирает последней. Да, именно так. Но есть большая опасность перспективы нашего развития – оказаться на кладбище надежд. По крайней мере наличествует одна радость – есть что хоронить.

А реформа нашей медицины, той самой, что в советские времена была гордостью страны? Сегодня общепризнанно, что проведённые реформы положили нашу медицину на лопатки. То же самое произошло и с системой образования, которое в советские времена так же, как и медицина, было гордостью страны.

Нельзя умолчать о безумной реформе Академии наук. Термин «безумная» она получила с первых минут её объявления. Почему? Потому что «пацаны» решили реформировать самое значимое историческое завоевание России – её науку, ибо во все времена она была великой. Инициаторов реформы возмутило – с какой стати академия владеет такой собственностью? почему члены Академии наук столь великовозрастны? почему сокращается количество открытий? У этой фразы есть продолжение… Науку реформируют люди, не понимающие, что такое наука. Любопытный тезис так называемых реформаторов – Академия наук нуждается в омоложении. Есть утверждение великих, не помню, кому точно принадлежат эти слова, Тимирязеву или Вавилову? «Истинным учёным человек становится только после пятидесяти. А шестьдесят, семьдесят лет для учёного – возраст расцвета». Вот так, господа реформаторы. И изгонять директоров научных институтов после шестидесяти лет могут только идиоты, и как мне кажется, в нынешней системе управления они в избытке.

Задача конструктивной оппозиции – остановить творящийся абсурд в системе управления страной. Именно по этой причине существование конструктивной оппозиции социально значимо. Тогда, в начале девяностых, в политической жизни был хаотичный этап становления, рождения норм её существования. Разруливались общественные потоки – кто с кем, кто против кого.

Рудимент рядом стоящей КПСС, переаттестованной в КПРФ, олицетворял неприкасаемую оппозицию в лице нового режима. Она полностью заполнила нишу основополагающей оппозиции. Именно основополагающей, стоящей на страже прежних политических основ социалистического государства, которое распалось. Все остальные виды оппозиционности рождались заново, объединяя разные слои общества, поэтому они были несопоставимы по численности с многолетней КПСС. Авторитет новых партий опирался на авторитет новых лидеров, а знаковых фигур среди них, которые готовы были возглавить новые партии, до этого никому неизвестные, были единицы. Создатель новой партии может быть продуктивным, когда для автора проект становится делом его жизни.

В девяностые годы, именуемые эпохой младореформаторов, к власти пришли… рискну использовать афоризм, рождённый Виталием Игнатенко, в то время возглавляющим ИТАР ТАСС: «К власти пришли люди с высшим, но без среднего образования». Появилось некое общее объединяющее понятие. Демократы и младореформаторы стали определённым флагом этого движения. Они создавали власть, и оказавшийся во главе страны Борис Ельцин не был лидером какой-либо партии. Его сделало главой государства некое лишённое партийной конструкции движение демократической России. Я, кстати, тоже входил в это движение. Так и случилось – в 90-х сначала появилась власть, а уже потом, как грибы после дождя, стали появляться партии, претендующие впоследствии на эту самую власть, но не имевшие ранее к ней никакого отношения.

Одной из первых была ЛДПР, она появилась ещё в пору Горбачёва. Именно в этот момент Жириновский оказался в сетях политики, но так или иначе, в отличие от других персоналий, крутящихся в политическом водовороте, он создал партию ЛДПР. Она оказалась одной из первых в числе партий новой эпохи для России. Эпохи начала нового российского капитализма.