Жизнь взаймы у смерти

– Но это же просто, Эрика! Представьте себе, что сын предлагает им воспитывать полукровку! Документов, подтверждающих немецкое происхождение матери ребенка, нет! Фон Эрбах никогда бы не принял его!

– Поэтому мой родственник и сдал дочь в приют! Очень благородно с его стороны, – не удержалась от сарказма Юлия.

– Но как же мой отец и тетушка Гертруда согласились стать крестными Марте? – удивилась Эрика.

– Могу лишь предположить, что не смогли отказать в просьбе Эриху. Вероятнее всего, такой отказ привел бы к разрыву отношений!

– Выходит, в приюте выписали Марте новое свидетельство, как сироте? Дав чью-то фамилию? И она так бы и росла там, воспитанная в нацистском духе…

– Вероятно, с матерью Марты случилось что-то непоправимое, раз Эрих вернулся в Германию один. Он бы не оставил любимую жену. Кстати, а в каком году? Эрика, вы не спрашивали у отца, когда Эрих Эрбах забрал у них с сестрой дочь себе?

– Нет, мы никогда не говорили на эту тему. Знаю лишь, что отец Эриха скончался до его окончательного возвращения из военного похода, впрочем, мать тоже.

– Получается, Эрих, когда привез младенца (возможно, во время отпуска?), не смог убедить своих родителей, что Марта – чистокровная немка? И вынужден был отвезти дитя в приют… Как же так? Они были в браке, Эрих и девушка Клара!

– Да, учитывая, что рейхскомиссариат дал разрешение на брак, это видится мне странным. Наверное, старый Эрбах не смог смириться с фактом, что Клара Штурм родом из Советского Союза.

– Арийская спесь высшего разряда, – презрительно заметила Эрика, а Юлия бросила на нее благодарный взгляд.

– В итоге, вся история мне видится так. Эрих Эрбах вступил на территорию Гродно в составе войск Третьего рейха. Клара Штурм была жительницей города. Вот тут остановлюсь. Скорее всего, гостьей, так как Марта уехала искать следы матери в Москву.

Кстати, ее сопровождал в поездке Петер Шульц, поверенный. В качестве переводчика.

– Как?! – воскликнула практически одновременно с Эрикой Юлия. – Он говорит по-русски?

– Почему вас это так удивляет, Юлия?

– Мой сын уверен в обратном. Он сейчас с ним в России.

– Я тоже слышу об этом впервые, – добавила Эрика.

– Насколько я знаю, Шульц вернулся в Германию сразу, как арендовал фрау Марте апартаменты в Самаре. Она отпустила его, потому как более в его услугах не было надобности. Кроме того, в помощь ей я определил своего русского друга, историка Сергея Карташова, чей немецкий безупречен.

– Шульц точно не поехал за ней в Самару? – насторожилась Юлия.

– Абсолютно. В день убийства с ним и вашим сыном по скайпу связывался следователь, оба находились в офисе Шульца. Об этом мне сказал Карташов. И я уверен, полицейские проверили сей факт, то есть, я имею в виду, алиби обоих. Но вернемся к девушке Кларе Штурм. Судя по документам, она поступила на службу новому порядку. А то, что аусвайс Клары имеет серую обложку, подтверждает, что она доказала свое немецкое происхождение. Допустим, ее национальность была вписана в советский паспорт. Все удостоверения личности на оккупированной территории были разного цвета. Немцам выдавали серые.

Итак, они поженились, но уже после того, как Клара забеременела. Какая дата стоит на разрешении на брак?

– Двадцать третье декабря сорок первого года. Марта родилась двадцать первого апреля. Отец отвез ее в приют, мои предки девочку забрали, крестили, и жила она в их семье вплоть до возвращения Эриха с фронта. Все правильно? – закончила за него Эрика.

– Все логично. Но есть слабое звено: вопрос, куда пропала Клара Штурм-Эрбах. Думаю, если бы Марта поделилась с вами, Юлия, своими намерениями, попросила бы поискать среди бумаг брата документы, которые могли ей помочь…

– Но с чего бы это? Какие основания у нее были думать, что они могли храниться у моего мужа?

– Да… о документах она ничего не говорила. Но то, что ваш муж обладал тайной ее рождения, знала. Незадолго до своей смерти он просил ее переписать замок на его имя. Взамен обещал рассказать, что узнал от их общего отца Эриха фон Эрбаха о ее матери.

– Значит, муж ничего о документах ей не сказал. И скоропостижно скончался. А что же тогда толкнуло Марту на поиски?

– Найденный ею совсем недавно в одном из сейфов замка медальон с фотографией Клары Штурм.

– Вы его видели? Медальон?

– Да. Обычная недорогая вещица. На крышке два вензеля – русские буквы «к» и «ш». Внутри – старое фото очень красивой молодой женщины. На обороте снимка имя и фамилия – Клара Штурм, дата – тысяча девятьсот сороковой год, название города – Москва. Марта сразу решила, что на фотографии ее мать. Сергей Карташов сообщил, что медальон пропал. Это единственное, что украли у бедной фрау Марты.

Глава 32

Он вернулся в родной город один. «Или не один? Два безжизненных тела можно считать кем-то? Или это уже что-то?» – мысли, одна глупее другой, лезли в голову. «Это оттого, что устал, голова ничего не соображает!» – утешил он себя.

Шведов позвонил Ивану, чтобы тот приехал в городской морг, лишь когда убедился, что санитарная машина, немного отставшая от его автомобиля по дороге из аэропорта, въехала во двор.