Жизнь взаймы у смерти

Он никогда не видел, чтобы так быстро, буквально на глазах, седел человек. То есть ему рассказывали о подобном те, кто прошел Афган и Чечню. А он сам даже не служил в армии: в институте была военная кафедра, звание лейтенанта запаса он получил, пройдя лишь трехмесячные военные сборы.

Глядя на мужа Полины, чьи волосы вмиг стали цвета тусклого серебра, Виктор испытал такой животный ужас, что санитар морга, где они находились уже больше часа, ожидая, когда оформят документы, протянул ему ватку с нашатырем. Ему! А не потерявшему сразу двух самых дорогих женщин, жену и дочь, Ивану. Но тот стоял твердо, замерев неподвижной скалой, и только сжатые в кулаки кисти рук с побелевшими от напряжения костяшками говорили о сильных переживаниях. Санитар молча откинул белую простыню с лица Полины, задержался на несколько секунд, косо поглядывая на них, аккуратно вернул ткань на место и перешел к следующему столу.

– Это не моя дочь! – твердо сказанные Иваном слова прозвучали под гулкими сводами помещения громко и четко, словно выстрел. Санитар бросил вопросительный взгляд на Шведова.

– Иван, это Лариса, – зачем-то произнес Виктор, хотя было понятно, что тот лишь оттягивает признание неизбежного.

– Эта старушка не может быть моей Ларочкой, – уже тихо, но упрямо повторил Иван, закрывая лицо руками. А Шведова вдруг страшно задело, что факт смерти Полины тот принял так спокойно. Даже мелькнуло – а любил ли?

Санитар опустил простыню и вновь вопросительно посмотрел на Шведова.

– Иван, пойдем, – Виктор дотронулся до его плеча.

Домой они приехали около десяти, их встретил Лешка. Он только взглянул на отца и с ужасом перевел взгляд на него, Виктора. Шведов лишь покачал головой.

– Вы видели… их? – Лешка будто надеялся, что сестра и мама живы, так он его понял.

– Нам отдадут тела завтра, Леша. Я сейчас уеду, отца не оставляй, пожалуйста, одного, – не ответил он на его вопрос. – Там уже контора занимается подготовкой похорон, я все оформил.

– А мне что делать?!

– Следи за отцом! – уже твердо приказал Шведов и понял, что выбрал правильный тон: Лешка весь подобрался, словно на него возложили важную миссию.

Захлопывая за собой входную дверь квартиры Полины, Шведов вдруг понял, как устал. На миг прислонившись к стене, закрыл глаза и затем, резко открыв их, побежал по лестнице вниз. Он знал, куда поедет! Увидеть Алену, выговориться ей, выплакать беду стало жизненно необходимо. Он решил, что умрет сам, если по каким-то причинам этого не случится в ближайшие полчаса, до того ломило виски и давила тяжесть на сердце. Быстрым шагом дойдя до машины, сел за руль и взял мобильный…

* * *

Алена не находила себе места. Она звонила в справочную аэропорта – рейс, которым должен был вернуться Виктор, приземлился вовремя. Умом понимая, что тот никак не сможет приехать к ней, пока не оформит печальный груз (ужас как звучит!), она все же надеялась на его звонок, что, мол, все нормально. Хотя, какое уж тут нормально?!

Когда он днем звонил из Краснодара, что возвращается, она не сразу поняла, почему он говорит лишь о себе. Задала вопрос о Полине. По его молчанию догадалась – Полины больше нет, ушла вслед за дочерью. Не сумев скрыть ужас, вдруг заплакала в трубку, жалея его, Виктора, всем сердцем. Никаких слов не нашла, да и не искала, будучи уверенной, что тот уже понял, как ей за него больно.

Позвонил Виктор уже после визита Беркутова. Вспомнив о нем, Алена внутренне усмехнулась: то, как общалась Лизка с отцом, удивило и даже обрадовало. Беркутов смотрел на нее с нежностью, Лизка, поймав взгляд, не смущалась, а открыто улыбалась в ответ. Алена даже пожалела, что столько лет прятала от него дочь.

Лизка рассказывала о Германе, а Беркутов слушал внимательно, пару раз задав один и тот же вопрос: «Ты что, влюбилась?» И так это прозвучало ревниво, что Алена еле сдержалась, чтобы не рассмеяться в голос, уж очень потешно выглядел в эти моменты Егор. В первый раз Лизка вопрос проигнорировала, во второй огрызнулась, типа, ерунда какая! Алена с удовлетворением отметила, как расслабился Беркутов.

Лиза вновь и вновь набирала номер парня, но тот был «вне зоны». Да, признаться, с самого начала его ухаживания выглядели странно, но на фоне остальных событий это казалось не столь важным. И не только Алене, но и самой Лизе. Алена не поняла лишь одного – ее дочь, всегда закрытая для откровенностей, вдруг стала обсуждать дела своего друга детства Шурки с посторонним мужиком. Скорее всего, нужно было выговориться, а Нелли (ее «подушки») не было, сама Алена была озабочена делами Шведова, девочка просто растерялась. Так решила Алена, облегченно вздохнув: теперь еще отец имеется у Лизки – выслушает.

Алена вдруг задумалась – а не похож ли Герман на того парня на записях с видеокамер? Конечно, у парня борода, усы… а если представить без них? Жаль, глаз не видно. Нет, кажется, ничего общего…

Алена бросила взгляд на часы: пять минут одиннадцатого. Где же он? Уже все конторы давно закрыты, даже если сейчас Шведов в доме Полины, мог бы и позвонить!