Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих

Равным образом Никкола составил проект церкви и монастыря Сан Доменико[197]

в Ареццо для синьоров Пьетрамала, их выстроивших. А по просьбе епископа дельи Убертпни он перестроил приходскую церковь в Кортоне и заложил церковь Санта Маргарита для братьев-францисканцев, на самом высоком месте этого города. И так как столь многие работы все увеличивали славу Никкола, он в 1267 году был вызван папой Климентом IV в Витербо, где, помимо многого другого, перестроил церковь и монастырь братьев-проповедников. Из Витербо он отправился в Неаполь к королю Карлу I, который, разбив и убив в долине Тальякоццо Конрадина, повелел соорудить на этом месте церковь и богатейшее аббатство и похоронить там тела бесчисленного множества убитых в этот день и приказал затем, чтобы много монахов день и ночь молились за их души. Король Карл, удовлетворившись работой Никкола, обласкал его и щедро вознаградил.

Возвратившись из Неаполя в Тоскану, Никкола задержался на строительстве собора в Санта Мариа в Орвието и, работая там вместе с несколькими немцами, выполнил из мрамора для фасада этой церкви несколько круглых фигур и, в частности, две истории Страшного суда с раем и адом на них[198]

. И подобно тому как он постарался придать в раю наибольшую ведомую ему красоту душам блаженных, возвратившихся в свои тела, так в аду он изобразил в самых странных, какие только можно видеть, формах дьяволов, весьма ревностно истязающих души грешников. В работе этой он превзошел к вящей своей славе не только немцев, которые там работали, но и самого себя. И так как он выполнил там большое число фигур и вложил много трудов, он больше, чем кто-либо другой, прославляется и по наши дни всеми обладающими достаточным пониманием скульптуры. В числе других детей Никкола имел сына по имени Джованни, который, всегда следуя за отцом и занимаясь под его руководством скульптурой и архитектурой, в немногие годы не только догнал отца, но кое в чем и превзошел его. И потому, будучи уже старым, Никкола возвратился в Пизу и, живя там спокойно, передал ведение всех дел сыну. А так как в Перудже умер папа Урбан IV, то было послано за Джованни, который, отправившись туда, воздвиг мраморное надгробие названному папе, которое вместе с гробницей папы Мартина IV было позднее снесено, когда перуджинцы расширяли свое епископство; так что можно видеть лишь кое-какие остатки этих гробниц, разбросанные по церкви. А когда в это же время перуджинцы благодаря таланту и умению некоего брата-сильвестринца провели из гор Паччано в двух милях от города по свинцовым трубам весьма обильные воды, то Джованни Пизано было поручено выполнить все украшения фонтана как бронзовые, так и мраморные, вследствие чего он и приступил к этому и соорудил три ряда водоемов, два из мрамора и один бронзовый[199]

: первый, двенадцатигранный, стоит на двенадцати ступенях лестницы, другой — на нескольких колоннах, утвержденных на уровне первого водоема, а именно в середине, третий же, бронзовый, утвержден сверху и имеет в середине три фигуры и несколько также бронзовых грифонов, извергающих воду во все стороны (илл. 32-35).

А так как это произведение показалось Джованни очень хорошей работой, то он и поставил на нем свое имя. Около 1560 года, когда большая часть арок и труб этого фонтана, стоившего 160 тысяч дукатов золотом, попортилась и разрушилась, Винченцо Данти[200], перуджинский скульптор, к немалой своей славе, не переделывая арок, что потребовало бы огромнейших расходов, весьма хитроумно провел воду к названному фонтану прежним способом.