Жнец

Он не был силен в обработке эмоций, никогда не должен был быть им, и простое ее существование в его жизни заставляло его медленно противостоять тому многому, что он так долго хоронил. Было бы неправильно ожидать, что он поймет эмоциональные нюансы и выразит их. Возможно, повреждение его психики было чем-то, от чего он так и не оправился. Морана знала это. И она будет рядом с ним, на каждом этапе пути, как он был для нее, с его маленькими прикосновениями, которые удерживали ее в моменты сомнений, с его маленькими шоколадками, которые она находила в течение дня, которые согревали ее сердце, с его маленькими взглядами на нее когда он думал, что она не в курсе.

— Нет, — ответил он, сглотнув.

— Тогда позволь мне, — прошептала она, медленно прижавшись губами к его губам, взяв его нижнюю губу зубами и потянув за нее.

Его руки впились в ее волосы, удерживая ее

лицо на месте, когда он целовал ее, вкладывая все, что чувствовал в этот поцелуй. Их губы встретились, языки переплелись и разошлись. Ее смазанные маслом руки соскользнули вниз по его груди, остановившись на его бешеном сердце, чувствуя сильное биение под ее ладонью. Она отстранилась, глядя ему прямо в эти голубые глаза и произнося слова, которые он должен был сказать давным-давно.

— Я так люблю тебя, пещерный человек.

Она увидела, как его глаза слегка вспыхнули,

его рука остановилась на ее шее, крепко сжимая ее.

— Ты не можешь взять свои слова обратно, — яростно предупредил он ее.

Морана покачала головой, не отрывая взгляда.

Достав его член из боксеров, она отодвинула свои трусики в сторону и встала на колени, позволяя его кончику войти в ее складки. Хотя она не была такой мокрой, как должна была быть, этот момент был не о сексе. Речь шла о другом. Речь шла о принятии.

Она приняла его в себя, ее рот слегка приоткрылся, когда ее стенки сжались и разжимались, чтобы вместить его, слегка горя, ее глаза ни разу не оторвались от его. Его рука слегка сжала ее шею, удерживая ее, даже когда он держался за нее.

— Я не собираюсь забирать свои слова обратно, — сказала она ему, было тяжело, когда он полностью вошёл в нее.

— Я серьезно, Морана, — пригрозил он ей, его глаза были такими живыми, что она почувствовала, как гудит. — Ты не можешь забрать свои слова обратно. Ты понимаешь меня?

— Я не заберу, — заверила она его.

Он двинул ее задницу, это положение погрузило его так глубоко в нее, что она не могла остановить ее дыхание, чтобы вырваться наружу. Бедро к бедру, грудь к груди, сердце к сердцу. Рука на ее шее не двигалась. Его глаза тоже.

— Скажи мне еще раз, — потребовал он, снова дергая ее.

Морана посмотрела ему в глаза, увидев

потерянного мальчика и милого мужчину, которых он скрывал от мира, и сказала ему.

— Я люблю тебя, Тристан Кейн. Я не жду, что ты скажешь мне это в ответ. Мне это не нужно. Мне просто нужно, чтобы ты продолжал любить меня.

Он прижался лбом к ее лбу, пока она медленно вращала бедрами над ним, их тела, их души, их мысли были настолько связаны в тот момент, что они были одинаковыми.

Ночь продолжалась, и он показал ей все, что чувствовал, чего не мог сказать.

Глава 19

Морана посмотрела на мужчину, спящего

рядом с ней на кровати в отеле в мягком утреннем свете, с тихим храпом, выходящим из его рта, все его тело было настолько расслабленным, что никто не мог представить себе суматоху, которая жила под его кожей. Она знала, что их путь вперед будет нелегким. Он никогда не выздоровеет полностью эмоционально.

Травма, которую он пережил, о большей части которой она даже не знала, по-разному проявлялась в их жизни. Но она также знала, что он любит ее. В противном случае он бы не пришел к ней прошлой ночью. Он бы не стал искать ее снова и снова, как раньше. Он не чувствовал бы необходимости держать ее в безопасности, как она. Он любил ее и, вероятно, никогда не смог бы

ей этого сказать. И она на удивление согласилась с этим. Она бы предпочла, чтобы он смотрел на нее

так, как сейчас, и смотрел всю оставшуюся жизнь. Она бы предпочла, чтобы он готовил для нее так же, как каждое утро. Она бы предпочла, чтобы он держал ее за шею, даже когда она будет старой и седой. Он дал ей дом, где ей и место. Будь то его пентхаус, коттедж или номер в отеле, он был ее якорем. Она больше никогда не будет одна.

Поцеловав его бицепс, она нахмурилась, глядя на татуировку, внимательно разглядывая череп. Это был тот же череп, с тем же рисунком, что она видела на кольце Марони.

— Тристан, — пробормотала она, рассеянно

поглаживая его живот.

— Хм, — пробормотал он хриплым от сна голосом.

— Что означает этот череп? — спросила она,

указывая на его руку.

Она видела, как он моргнул, открыв голубые

глаза, медленно настораживаясь.

— Это вещь Наряда. Большинство солдат

получают это, когда попадают в Наряд. А что?

Морана провела по нему пальцем, ее мысли метались из стороны в сторону.

— А у кого-нибудь есть в Наряде такое кольцо?

Тристан задумался на секунду.

— У Марони есть одно. Любой другой должен быть кем-то, находится на одной из высоких должностей.

— Я думаю, что это был Жнец, — Морана