Журнал «Посев» № 2 (1589) - февраль 2010

Ирина Ручкина.

Антология лагерной прозы

В Праге вышла на чешском языке новая книга, которая свидетельствует о трагических страницах сталинской России – антология лагерной прозы Jen jeden osud («Лишь одна судьба»). Составители сборника – Рада Бзонкова, заведующая отделом восточноевропейских программ Департамента защиты прав человека и развития демократии, и Лукаш Бабка, директор Славянской библиотеки. Презентация книги состоялась в Праге в литературном кафе издательства Academia.

В 1917 году большевики обещали разрушить все цепи и оковы. Но уже через год Ленин подписал документ о создании лагерей. 25 апреля 1930 года приказом ОГПУ было сформировано Управление лагерями. В ноябре 1930 появилось название «ГУЛАГ».

Собственно, у лагерей было две цели: первая – убрать недовольных, и вторая – создать армию практически бесплатной рабочей силы. Человеческая жизнь здесь не имела значения – с управляющих лагерей никто не спрашивал за «потери в живой силе», и они смело мостили костями заключенных каналы. Вполне определенно отношение властей к заключенным как к экономическому ресурсу выразил Сталин: «Мы плохо делаем, мы нарушаем работу лагерей. Освобождение этим людям, конечно, нужно, но с точки зрения государственного хозяйства – это плохо».

Каждый лагерь – своего рода государство в государстве, со своими законами, со своими чинами и званиями и даже со своим языком: доходяга (человек при смерти), шарашка (специальный лагерь для научных работников – в первую очередь, физиков), мастырка (симуляция болезни). Работа в лагерях была и вправду непосильной: зэки рыли каналы (в частности, Беломоро-Балтийский), вырубали леса и на этих местах строили города (Комсомольск-на-Амуре, Советская Гавань, Магадан). Труд заключенных использовался также в сельском хозяйстве, в добывающих отраслях.

После смерти Сталина и доклада Хрущева на ХХ съезде пришла знаменитая «оттепель», и вместе с ней – реабилитация жертв сталинских репрессий. Но постепенно разоблачения на высшем уровне прекратились. О докладе Хрущева вспоминали все реже, о лагерях и о том, что творилось за их стенами, говорить было не принято.

Лишь в конце 80-х была создана первая организация, занимающаяся делами заключенных – «Мемориал». Члены этой организации собирали сведения, искали пропавших без вести и оказывали помощь оставшимся в живых. Рассказы о лагерях, вышедшие во времена перестройки, вошли в новую книгу, изданную в Праге – антологию прозы о лагерях Jen jeden osud.

Презентация этой книги превзошла все ожидания – маленькое кафе никак не могло вместить всех желающих, так что многим пришлось разместиться среди книжных стеллажей. Но ни те, кто сидел в кафе, ни те, кто стоял среди книг, не пожалели о том, что пришли. Составители постарались сделать презентацию действительно интересной: кроме традиционного рассказа о самой антологии, звучали отрывки из книги, песни, написанные на стихи бывших заключенных в исполнении Евгения Рубилина. Отрывки читались на чешском, песни пелись по-русски, что еще больше объединило гостей презентации – среди них были и чехи, и русские.

Составители антологии согласились ответить на несколько вопросов.

– Каким вы видите своего читателя?

Рада Бзонкова:

– Целевого читателя, я, честно говоря, за всю работу над книгой ни разу не представляла. Он может быть как молодым, так и пожилым человеком. Рассказы, собранные в антологии, писали разные люди – ни возраст, ни образование не имели значения. К примеру, Заяра Веселая (дочь Артема Веселого) пишет о том, как была арестована в 17 лет, и о том, как она, по сути, еще ребенок, переживала все эти ужасы. Кто бы хотел провести свою молодость в тюрьме и изгнании? Как чувствуют себя молодые люди, у которых кто-то вдруг отнял свободу? На эти вопросы старается ответить наша книга.

Лукаш Бабка:

– По вполне понятным причинам, книга не рассчитана на широкий круг читателей, ведь это далеко не легкое чтение. Но, с другой стороны, эта книга не рассчитана также и на узкий круг ученых и исследователей. Она должна возбудить интерес в каждом, кому не безразлична человеческая судьба, кто не останется равнодушным к неуважению человеческой жизни и достоинства, кто интересуется «болевыми точками» в истории ХХ века, кто хочет найти причину бесправия и жестокости, совершенных коммунистическим режимом. Реакция общественности подтвердила наши ожидания, так как книгой заинтересовались не литературоведы и историки, но также и журналисты, студенты и простые читатели, которым недостаточно пассивного получения информации, предлагаемой телевидением.

– Актуальна ли, на ваш взгляд, эта тема и по сей день? Может ли она заинтересовать и молодежь?

Рада Бзонкова: