Жужукины дети, или Притча о недостойном соседе

Итак, мои родители сняли баньку, и мы стали дачниками. Особенно я — о таком травяном раздолье в Москве я и не мечтал. Бегать я мог где хотел, но вот к себе в дом Беленькая не пускала. Не ходили и родители — детишек, да и саму хозяйку, мы видели только издали. Не знаю, что думали мои родители, сам я на это весьма обижался. Почему она не разрешает мне играть с детьми? Ответа у меня не было.

Как вы поняли, мужа Беленькая не имела, не было у нее и постоянной работы. Ночами она ходила куда-то сторожить, но даже я, мальчик, видел их бедность. Эта крайность и заставила ее сдавать баньку, и лучше бы она этого не делала.

Распорядок дня у нас был самый простой: утром мои родители уезжали в Москву. Уходила куда-то и Беленькая — я издали смотрел на ее детей и строил в огороде шалашик. Часто я замечал и кошку, неизвестно откуда приходившую к нам в огород. Эта кошка тоже была загадкой: пустой она никогда не ходила. Пугливая, осторожная, она вечно несла в зубах какую-то еду, и даже из нашей баньки. Что скрывать, в кошку я часто кидал камнями, но она явно была ученая. Она просто читала мои мысли, но если бы она умела делать только это! Кошка открывала любую задвижку, любую форточку и даже лазила в холодильник. Конечно, я об этом рассказывал родителям, но те упорно не верили.

И вот однажды я решил узнать все тайны кошки, а заодно и дома хозяйки. На цыпочках я подкрался к избе Беленькой и поочередно заглянул в окна. В комнатах было пусто, и это меня удивило: дети никуда не уходили. И тут мое внимание привлекло белое пятно: на полу лежала белая кошка с кучей котят. Они все со страхом смотрели в мою сторону, и я понял, что вижу недозволенное. Конечно, я убежал, но голова просто раскалывалась от виденного. Беленькая и белая кошка были явно как-то связаны, как и ее дети с теми котятами. Но как? Мой детский ум выхода, конечно, предложить не мог.

Ничего, разумеется, не могли мне ответить и родители, от моего рассказа они отмахнулись, как от мухи. Зато не отмахнулась Беленькая — в этот же вечер нам было предложено срочно освободить баньку. Это мы и сделали.

ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ

Когда мне попадается студент, не могущий ответить ни на один мой вопрос, я кроме «неуда» дарю ему и улыбку. Не жалости, не презрения — улыбку понимания и единства. Ибо и у меня был случай, когда я не мог ответить ни на один вопрос.

1961 год, август, Забайкалье. Потный, но довольный, я сижу на безымянной вершине и вкушаю горизонт, шубу тайги, скалы. Внезапно валун рядом со мной начинает дрожать, шевелиться, превращаться в подобие человека. Но кроме страха я ощущаю и другое — мои мозги перелистываются, точно страницы книги.

— Где спираль на Тео Ранги?

Вопрос я слышу не ушами, хотя о чем меня спрашивают?

— Гм...

— Ну, хотя бы где полюс разума?

— ?

— Куда я, собственно, попал?

— ??

— Это что за звезда?

Рука существа указывает на солнце, и я облегченно выдыхаю:

— Солнце.

— Не на местном — на общем языке.

— Гм...

— Что это хоть за планетка?

— Земля.

— Да не на туземном, а на котором планетный штандарт написан.

— ?

— Владелец Солнца жив?

— ??

— Бесполезно.

В руках существа неожиданно появляется нечто с желто-розовыми листами, оно тыкает в кружки, и до меня доходит, что это звездные карты.

— Ваше солнце это или это? Или это?

— Гм...

— Тьма, камни и то больше знают.

Атлас исчезает, пропадает и существо, я вновь один в окружении скал, и сильнее страха чувство позора. Это надо же: камни помнят больше меня, человека!

Андрей БИТОВ[11]

Из цикла «ЛЮДИ, КОТОРЫЕ...»

ГОЛУБАЯ КРОВЬ

«Интересный дядя! — подумал я. — Керенский-Врангель-Коненков...» Интересный дядя стоял в подворотне.

Седые усы серебряными ложками изгибались по щекам. Трость. Корректное пальто. Выдержанное, достойное лицо.

«Джентльмен. Аристократ. Комильфо».

Я смотрел на него вежливо и с интересом, стараясь, чтоб не вышло нагло. И в это время входил в подворотню.

Он тоже смотрел на меня.

«Чувствует породу... — думал я. — Теперь ее мало. Приятно увидеть ее в молодом. Так настоящая женщина чувствует настоящую женщину».

Я разделился, забежал на место дяди и посмотрел на себя, входящего в подворотню...

«Так себе. Ничего. Просто прелесть!»

Дядя сделал сдержанные полшага в мою сторону. Два пальца сжали поля шляпы. Легкий поклон.

— Извините, пожалуйста... — говорит он поставленным голосом.

— Нет, что вы, что вы... — говорю я и тоже кланяюсь. Только шапка у меня меховая и полей нет... Я делаю полшага в сторону, чтобы обойти дядю.

Дядя делает полшага ко мне:

— Извините, пожалуйста...

— Пожалуйста-пожалуйста... — говорю я.

И стараюсь протиснуться между дядей и стенкой.

Дядя прижимает меня к стенке:

— Вы не скажете, где квартира такая-то?

— Ах... — говорю я. — Я из этой квартиры. Пойдемте со мной.

— Там живет профессор Роттенбург?

— Я его племянник.

— Ах, вот как... — говорит старик. — Значит, он ваш дядя? Очень рад.

Мы пожимаем руки. И идем вместе.

— А как здоровье вашего дяди?

— Ничего, — говорю я, — хорошо здоровье. Недавно было заболел, но все в порядке.

— Так что ваш дядя в пор... то есть здоров?