После долгих часов пути, выявились предпочтения в спутниках. Четырехлетний граф Мар, сын Кристины Брюс от первого мужа, ехал на лошади со своим новым зятем, сэром Александром Сетоном. Второй муж Кристины, Кристофер, пропал под Метвеном, и страх от неизвестности висел, как темное облако, над ними всеми. Он был одним из величайших рыцарей в христианском мире.
Марджори - десятилетняя дочь Роберта от первой жены - была взята под охрану одним из самых устрашающе выглядевших воинов, каких Белла когда-либо видела. Роберт Бойд был родом из Шотландской марки, и она сомневалась, что можно было бы найти другого человека, по обеим сторонам границы, более мощно сложенного. Если явная грубая сила что-нибудь да значила, то принцесса была в лучших руках. Как брат сэра Алекса, брат Бойда также пропал без вести и о нем уже думали, как об умершем.
Мэри ехала с Магнусом или, время от времени, с Лахланом, он, казалось, был готов разделить свою лошадь со всеми кроме Беллы. Белла делала вид, что не замечает этого.
Мэри покачала головой. - Я в порядке. На данный момент. - Белла знала, кого поджидала Мэри. Белла опасалась, что у молодой девушки появятся
Белла покачала головой. - Нет, - сказала она твердо, услышав в голосе девочки страх, отражающий и ее собственный страх тоже. - Нет.
- Разве они не должны были вернуться?
Белла услышала, как ее собственные мысли эхом повторяются в голосе ее кузины. Хотя Маргарет ехала позади них – в узком горном перевале с трудом размещались рядом два всадника - она была достаточно близко, чтобы услышать вопрос Мэри. Ее кузина тоже выглядела обеспокоенной. А также, подумала Белла со злым негодованием, они очень хрупкие и испуганные.
Именно так Белла себя и чувствовала, хотя она старалась этого не показывать. Остальным женщинам и детям нужен рядом кто-то сильный, и этим кем-то оказалась она. Другие смотрели на Беллу, и она сделает все, что угодно, чтобы сохранить их отряд, даже...
Мэри взглядом дала понять Белле, что она не столь доверчива, как Маргарет, но ни одна из них не указала, что день быстро заканчивался. То, что стояла середина лета, было едва ли не единственным положительным моментом в их мрачном положении. В отличие от ее поездки на коронацию было немного дождей, и ночи в горах, хотя и холодные, были весьма терпимыми.
Стук приближающихся копыт прервал разговоры. Одно мгновение Белла не была уверена, были ли это друзья или враги. Ее сердце едва не выпрыгивало из замершего тела. Оставшиеся воины веером встали перед женщинами, чтобы обеспечить защиту. Их ведь всего четверо, и Белла подумала, что их путешествие может завершиться прямо сейчас.
Когда трое мужчин появились из-за поворота, Беллы сразу же стала вглядываться в того, кто скакал впереди. Она закрыла глаза от обрушившегося на нее облегчения.
Сила ее эмоций показала, насколько Белла полагается на Лахлана. Никто не был удивлен больше, чем она. Лахлан провел их так далеко, с б'oльшим мастерством и решимостью, чем Белла полагала возможным.
Для человека, который избегает возглавлять свой клан, Макруайри был удивительно грамотным руководителем. Не просто грамотным, призналась себе Белла, сильным. Другим мужчинам Макруайри мог не нравиться - за исключением Уильяма - но они подчиняются его приказам без вопросов. Макруайри может быть циничным и беспринципным, но он был также трезвомыслящим, уверенным в себе и умелым. Он провел их через, казалось бы, непроходимую местность и сумел уйти от бесчисленных отрядов, которые преследовали их.
Макруайри обеспечивал их безопасность.
Как она привыкла полагаться на него, так и он привык полагаться на нее, что, как Белла подозревала, было редкостью. Они были похожи в этом отношении, как она думала.
Насколько Макруайри был решительным и умелым в управлении мужчинами, настолько ему не хватало опыта в руководстве женщинами и детьми. Почувствовав его смятение, Белла сжалилась над ним в первый день, а впоследствии они образовали молчаливый союз по необходимости - Макруайри отвечал за безопасность, Белла - за настрой.
Беллу не волновало, если это была единственная причина, по которой Лахлан разговаривал с ней. Но Белла говорила себе, что ему не заставить ее поверить в это. Беллу тянуло к Лахлану, хотела она того или нет.