Змеиная Академия. Щит наследника

– Они все твари, понимаете? – Глаза альвы лихорадочно блестели, щеки окрасил нездоровый румянец. – Они, эти чешуйчатые твари, пришли нас убивать. Всех нас – женщин. Это чудовище, – она коснулась рукой живота, – оно меня убивает. Ваше чудовище! Бегите от них прочь, пока не поздно!

Почему она все еще стоит и слушает этот бред? Беременная свихнувшаяся альва… Вот только неужели она беременна от иршаса? Но как? Не в плане процесса зачатия змееныша, а, скорее, в плане того, что это же запрещено! Это же строго карается законом, вплоть до смертной казни – зачать ребенка с женщиной иной расы, незамужней, да еще и со столь малой – наверняка – совместимостью.

– Я хотела денег. Положения в обществе. Думала, узнает – женится. А он обманул, гадина чешуйчатая!

Из хорошенького ротика исторгались ругательства, а Рин поняла, что все сочувствие к сей… даме испарилось так же быстро, как и появилось. Денег хотела? Титула? А получит дыру в земле. Жаль дуру, но что здесь вообще можно сделать? Она не целитель, у нее совсем иная специальность. Да и в остальных дарах не было ничего, что могло бы ей помочь. Умения жрицы, быть может, но… Дар уже предупреждающе колол пальцы – с трудом удавалось его удержать. Нет, ей она не сможет вынести оправдательный приговор даже ради ребенка, да и лечили жрицы справедливости в основном только себя и своих сестер и братьев по оружию.

– Почему не обратились в любую государственную больницу?

Она и так знала почему. Там бы потребовали либо выяснить состав преступления, либо… Помочь ей, скорее всего, на таком позднем сроке не могли.

– Ты уходи отсюда, беги прочь, они все проклятые, говорю, проклятые, их всех уничтожат! – Сумасшедшая натужно хрипела, скаля мелкие зубы. Как ее вообще сюда пустили?

Рин уже хотела уйти, вызвав наряд стражи, когда почувствовала, что в спину упирается что-то острое.

– Давай, девочка, давай, тварь маленькая, веди меня к самому главному, – лихорадочный шепот, – иначе я наделаю кучу дырочек в твоем чудном тельце.

Вздохнула, прикрывая глаза и ощущая тревогу своего шаэ на другом конце связи. Нет, милый, здесь я справлюсь сама, уж поверь. Кроме брезгливого опустошения, чувств никаких не осталось. Змееныша жаль, но у него еще есть шанс родиться. Что ж за твари-то бывают на земле… Чешуя мгновенно проступила на теле, закрывая спину, ноги перетекли в длинный хвост, отливающий на закате алым. Подсечка, уход, поворот. Ножик рассек ткань туники, и то чуть. Ох и достанется ей от учителей за неуклюжесть! Ни злости, ни азарта не было. Теперь она лучше понимала Нильяра – бесконечно устанешь, сойдешь с ума, если будешь пропускать каждую такую ситуацию сквозь себя. Остается только отгородиться. Хвост аккуратно спеленал безумную, стараясь не давить на живот.

– А у нас, оказывается, в центре столицы небезопасно! Что-то внутренняя стража расслабилась во время мятежа. – От этих проникновенных ноток в голосе потеплело на сердце.

Рин обернулась, улыбнувшись князю во все клыки.

– Редко когда меня так радостно встречают, – усмехнулся Айнирё и чуть шелестнул валиками крыльев, нехорошо поглядывая на извивающуюся в коконе хвоста альву.

– Чего стазис-то не наложили? – спросил почти миролюбиво.

– Она беременна. – Рин покачала головой, надеясь, что Кио внял ее мысленной тираде и утащит отсюда Лэйрилин. Несмотря на всю боевитость, фэйри здесь не место. Не умеет она сражаться с мирным населением, особенно глубоко беременным. – Похоже, любовница одного из заговорщиков. Он хотел красивую куклу, а она оказалась до безобразия глупой и амбициозной.

– Решила на ребенка его поймать? – Вампир тихо выругался, вызывая стражу. – Прости, что испортили тебе такой день, тайши. Я займусь ею, не переживай.

Уже через несколько ударов сердца в помещение, оттеснив попискивающих продавщиц, вошли два вампира, коротко поклонились князю, подошли поближе к зависшему хвосту… Рин чуть шею себе не свернула от любопытства при виде того, как один из воинов взял в ладони лицо альвийки, смотря прямо ей в глаза. Миг, другой – и женщина обмякла.

– Отпускай, – шепнули на ухо, – она пойдет с ними добровольно.

Так и было. Только в душе теперь вместо утреннего умиротворения царила смутная тревога. Как же она сама-то? А если правда? А если ее крови иршасов недостаточно, как и их совершенной совместимости? Умирать не хотелось, даже ради драгоценного ребенка. Может, потому, что она пока смутно его себе представляла.

– Тише, девочка моя, тише. Ну вот, испугалась… – Крылья обняли ее, позволяя нежиться в мягком кожистом тепле, вызывая счастливую детскую улыбку.

Нет, Рин чувствовала, что князь воздействовал на ее сознание, но не противилась, пусть лучше успокоит, чем она будет мучить себя и других.

– С тобой все будет в порядке, девочка, когда придет твое время. А придет оно еще нескоро – для рождения детей ты чересчур молода, так что твои маленькие глупые мыслишки и беспокойство – забудь. Предначертанный каждому путь, мы сами его и строим, моя ал-шаэ. Сейчас я открою портал, ты пойдешь домой и поспишь. А проснешься – и все сгладится, забудется…