Змеиное гнездо

Девушка, ведомая любопытством, на некотором расстоянии последовала за шеренгой воинов. Извечная кошачья погибель привела ее в доселе не обследованные казармы. Баст замерла на решетчатом балкончике, исследуя местность.

Внизу под ней располагались ряды походных коек, на три яруса каждая. Сетты бродили между ними, лежали поверх одеял, дрались за лучшее места, и вообще, в помещении было не в пример оживленнее, чем в главном зале Цитадели.

Кошка битый час сидела на выступе и наблюдала, свесив ноги вниз, помахивая хвостом, под ней уже начинала собираться толпа любопытных молодых Сеттов.

Нескладные, большерукие, неуклюжие, как вымахавшие в росте щенки, но еще не ставшие взрослыми волками. Лишенные опыта и осторожности юноши в подживающих шрамах, с лицами в прыщах.

Вид ее голых ног привлекал начинавших взрослеть подростков, они стекались к ней со всех концов казарм. Их фигуры с накачанными мышцами отражались в ее, без сомнения, злых глазах. Уперевшись в выступ, девушка спрыгнула вниз.

Молодые воины обступали ее со всех сторон, медленно приближаясь. Кошка сдерживала себя, чтобы не драпануть. Они нужны ей. Можно ли убегать от своей помощи и спасения?

Эти юные Сетты завершали свое обучение и еще не считались полноправными воинами.

Они зависели от главы Дома, своего господина и отца. До первого рейда, до первого боя, который отсеет часть подростков, оставив самых сильных или самых ловких. Тех, кто встанет на место глав Домов и фамилий.

Это росли будущие конкуренты своих отцов, сейчас еще не имевшие ни власти, ни возможностей, но уже взиравшие жадными глазами и оценивающие то, чем владели их господа. Молодые Сетты уже примеривали на себя будущее богатство и власть. Они жаждали всего того, в чем им сейчас было отказано, но на что они имели право по закону меча и силы.

Глаза неудовлетворенных подростков, ни разу не видевших и не ласкавших женщин, буквально пожирали кошку. Елозили по рукам и ногам, цеплялись за яркие губы, прилипали к оголенному животу, впивались в глубокий вырез туники. Воины неосознанно двигались, беря девушку в кольцо, подкрадываясь к желанному и запретному.

Баст все так же безмятежно стояла, окруженная оголодавшими хищниками, уже сглатывающими выступившую слюну. Торчащие кадыки дрожали и ходили ходуном, мышцы на руках и ногах напряглись, пальцы жадно перебирали воздух, захватывая воображаемую добычу, но Сетты еще не решались взять трофей, который видели перед собой.

Кошка же, в свою очередь, смотрела на толпу новеньких, не использованных инструментов для достижения поставленных целей.

— Ты похищенная принцесса Роз? — Перед ней стоял молодой воин. Он чем-то неуловимо отличался от остальных. Был наглее и увереннее молокососов с открытыми ртами и ниткой слюны в уголке рта, подбирающихся к ней. Сетт был уже мужчиной, это читалось в его взгляде, спокойном и настороженном. А еще он являлся здесь главарем. Один лидер всегда узнает другого. Кошка наклонила голову набок, рассматривая парня.

— Я восьмой сын воина Тьмы, — представился Сетт. Знакомые черты лица, серые глаза властителя, более тонкое лицо, вероятно, доставшееся от давно списанной со счетов матери.

Кошка хитро улыбнулась и подошла к парню ближе, настолько плотно, что ее голое бедро дотронулось до его кожи. Воин вздрогнул, но даже не сделал шаг назад.

Девушка улыбнулась еще шире, демонстрируя острые клыки.

— Восьмой сын воина Тьмы, ты хочешь жить?

* * *

Казармы пали к ее ногам без единого выстрела, удара меча или поцелуя.

Рошаль, восьмой ребенок воина Тьмы, не дурак, он сын своего отца, а еще у него зуб на властителя. Давний, приходящий все эти годы ему в виде болезненных воспоминаний и ночных кошмаров. Ни забыть, ни простить которых он не сможет никогда.

Настал его час мстить, творить свою волю и свое правосудие. Он будет сводить счеты за безвременную кончину матери, произошедшую прямо на его глазах.

Тогда он был еще ребенком и ничего не смог сделать, но теперь он вырос, он воин и готов бросить вызов своему отцу, отдать убийце все долги. За яркую кровь его матери, вытекшую из перерезанного властителем горла и окрасившую ноги сына в цвет боли. За капли детских слез, пролитых на бледное, обескровленное лицо умершей. За все.

Баст не сомневалась: не только Рошаль имеет, что сказать властителю, у каждого в этой плавучей крепости есть много невысказанных слов.

Теперь следовало найти Родаманта. Если он не поможет Алиену, то играть за ее команду против брата и Арвура обязательно станет.

* * *

Сообщение о начале штурма Цитадели ей принесла одна из освобожденных рабынь. Женщина подслушивала в покоях Алиена, когда мыла полы и узнала точное время. Никто не замечает такую бесполезную мелочь вроде рабыни с метлой и половой тряпкой.

Переворот начнется в полночь.

Кошка тут же послала свободных женщин поднять нижний гарем по тревоге, потом юношеские казармы, техников и кузнецов, тех, кто перешел на ее сторону и присягнул на верность королевству Роз, спасаясь от немилости властителя. Недовольных были тысячи, львиная доля населения Цитадели встала на сторону повстанцев.