Знак Десяти

– Именно так, – подтвердил маленький человек. – Самое необычное здесь то, что его сосед говорил во сне о существах в масках, считая их персонажами «Алисы в Стране чудес», причем Шляпник руководил всем процессом жестокого надругательства над девочкой. А преподобный слышал все это, когда спал, и на основе этих сведений выстраивал свой собственный кошмар… Какая невероятная случайность. Не вините себя, сэр Оуэн. Вы великий психиатр, однако, исследуя сон пациента, вы ведете себя подобно всем вашим коллегам: ищете объяснения в сновидце, полагая, что источник сна должен находиться в рассудке спящего, а не в чужом рассудке.

– Да что за чертовщина… эта эхосо?.. – скрежетал зубами Квикеринг.

– Некоторые люди обладают способностью видеть сны о том, что слышат во время сна, – признал покрасневший сэр Оуэн. – Их сновидения строятся на основе внешнего материала.

– Проклятье! – Квикеринг взвыл и направил пистолет на мистера Икс. Казалось, он готов выстрелить.

– Я просил бы вас успокоиться. – Мистер Икс сделал примирительный жест. – Мистер Марвел и его сообщник не убьют нас, не выслушав моей истории до конца. Они намеревались убить нас при помощи этого ментального представления, но я был уверен, да и сейчас уверен, что вначале им нужно нас допросить. Посему давайте не будем нервничать, а вы, мистер Марвел, если желаете кого-то убить, то, как хороший зритель, дождитесь финала истории.

– Эндрю, он тянет время, – сказал сэр Оуэн. – Полиция до сих пор здесь.

– Я знаю! – Квикеринг еще раз обвел собравшихся пистолетом. – Рассказывайте, что собирались рассказать, да поскорее, мерзкий гном!

– Благодарю. Как я и говорил, мне показалось вполне допустимой версия эхосомнии у его преподобия. Он сам подсказал мне несколько примеров, подходивших под эту теорию. Однажды в Чешире, еще мальчиком, Чарльз увидел во сне, что семья его живет в бедности, и когда он пересказал свой сон матери, та была поражена. Вероятно, родители обсуждали эту тему по вечерам, когда дети уже спали. А уже будучи студентом в Оксфорде, Доджсон услышал во сне имя девушки, которое его сосед по комнате, несомненно, бормотал во сне; этот сосед говорил и о самоубийстве – ведь семья запрещала ему встречаться с любимой девушкой, – и в итоге он действительно покончил с собой. Но это были отнюдь не пророческие сны: они сбывались исключительно потому, что другие люди прямо сообщали о своих действиях или намерениях…

– Но кто мог быть соседом Доджсона в «Пикоке»? – Сэр Оуэн мотал головой и искал ответа у Квикеринга. – Насколько мне известно… никого из… никого там не было.

– Он снова водит нас за нос, Оуэн! – прорычал Квикеринг.

– Вам что-нибудь говорит имя Джонатан Кармайкл? – поинтересовался мистер Икс.

Психиатры разом вздрогнули.

– Сэр Джонатан преставился, – твердо сказал Квикеринг. – Несколько месяцев назад. В больнице.

– Все верно, но до этого он провел некоторое время в пансионе «Пикок», – дополнил мистер Икс. – Вы знали об этом?

– Нет! – воскликнул сэр Оуэн. – Как и зачем?.. И он ведь не мог говорить! Память его была стерта! Тот ментальный театр…

– Оуэн, заткнись! – прикрикнул Квикеринг.

Но мистер Икс лишь кивнул:

– Именно это вы и проделали: вымели память сэра Джонатана своими театральными метлами и отправили домой пускать слюни и дожидаться смерти. Любопытно бы узнать, что такое совершил сэр Джонатан, за что его исключили из Десяти и покарали столь ужасным образом – и его, и его дочь, ведь было известно, что она умерла или исчезла, и эту трагедию связывали с внезапной потерей разума, постигшей сэра Джонатана… Я попросил моего юного смотрителя Билли Талбота собрать всю нужную информацию. Так я узнал, что сэр Джонатан был богатый вдовец с прелестной дочерью по имени Дженнифер Кармайкл, двадцати пяти лет, и вот она пропала много месяцев назад… У моей семьи – у тех, кто пишет столь нежные письма, – есть связи. Я воспользовался одним из надежных источников. И узнал, что несколько лет назад сэра Джонатана допрашивали в связи с исчезновением детей, но дело было положено в архив за отсутствием доказательств. Всего за неделю до того, как сэр Джонатан начал пускать слюни, он ужинал вместе со своими лондонскими друзьями, и, если можно так выразиться, в тот вечер он пускал слюну только при появлении блюда с жареным барашком. В свете того, что сэр Джонатан бормотал во сне, было не трудно предположить, что он был вовлечен в дела Десяти и что Десять по тем или иным причинам внезапно решили от него избавиться… Ментальный театр, который для него провели, стер все его воспоминания из сознания, но они выплывали на поверхность в форме снов. Я предположил, что это были самые последние воспоминания, последний ритуал, на котором присутствовал сэр Джонатан: то действо, мистер Марвел, во время которого ваш братец, никем не оплаканный Генри Марвел Младший, был принят в общество, получил имя мистер Игрек и ему было объявлено, что «этим летом в Портсмуте мистер Игрек совершит важное дело».

Металлический лязг револьвера переполошил всех.

– Не смейте упоминать моего брата! – заорал Квикеринг.