Знак И-на

Крис рассказал Ивану, что Алиса занимается организацией и анализом различных массивов данных, что бы это ни значило. Что она является членом шахматного клуба МГУ и даже выигрывала местные соревнования, но дальше этого не шла из-за нежелания (пиши, фобии) ездить куда-то дальше Юго-Западного округа города. Крис отзывался об Алисе так тепло, что Иван заподозрил за этой теплотой нечто большее, тем более что парень статный, симпатичный, хоть и в аккуратных очках без оправы. Одет тоже соответственно: джемпер с оленями, из тех, что снова, кажется, вошли в моду, под ним светло-голубой воротничок рубашечки в тонкую полоску. Не по-зимнему светлые джинсы, коричневые Timberland на шнуровке. Размер, кстати, не сорок третий — сорок пятый. Уж не сдал ли ты меня своей дорогой Алисе, милый ты мой человек? И не ждет ли меня очередная серия упреков и обещаний засудить меня на веки вечные?

Иван Третьяков почти не ошибся. Голос Алисы Морозовой был спокойный, холодный. Она спросила, помнит ли он ее.

— Разве можно вас забыть, — улыбнулся Иван.

— Мне нужно с вами поговорить, — сухо сказала — нет, потребовала, приказала она.

Иван удивился.

— О чем, если не секрет?

— Я не хотела бы обсуждать дела по телефону, — добавила она. — Это важно.

— Я могу приехать к вам домой, если хотите, — предложил Иван, памятуя об Алисиной фобии, но она предложила встретиться в ресторане неподалеку. На ресторан у Ивана денег не было, но и отказываться неудобно. Вот только окровавленный труп суицидника нужно было сначала сплавить по назначению, и протокол дописать, и соседей опросить. А то потом найдут у него в крови какой-нибудь флутримазол, а Третьякову отвечать. А он и так впал у начальства в немилость.

Так что до ресторана удалось добраться только через полтора часа. Попутно Иван освежил все, что знал и помнил по делу, и купил у метро какую-то ерунду — «мыльного котенка» в подарочной коробочке. Алиса сидела в уютном уголке на маленьком диванчике, перед нею стояла наполовину пустая прозрачная чашка с чаем.

— Здравствуйте, Алиса Андреевна, — сказал он вежливо и по возможности тепло. — Как вы?

— Что это с вами? — спросила она вместо ответа.

— В каком смысле — что со мной? Ничего со мной, — нахмурился он. Проследил за взглядом этой девчонки: она с интересом осматривала его заляпанную куртку. Вот черт, совсем забыл. — А, это ничего, не берите в голову.

— Вы что, одежду свою вообще не стираете? — поддела его она.

— Вообще-то стираю, — разозлился он. — Только эта кровь совсем свежая.

— Кровь? — Алиса подалась назад на диване. — Чья кровь? Ваша?

— Да нет, что вы… Просто пришлось помогать грузить труп. Не волнуйтесь, никого не убили. Суицид. Не важно. Вот, перепачкался. Я сейчас куртку сниму и руки помою, ладно? И потом мы с вами поговорим.

— Да, конечно, — согласилась она.

Через пять минут, умытый и пахнущий вишневым мылом, он вернулся к Алисе. Залез в карман, достал маленькую коробочку, завернутую в цветастую бумажку с помявшимся бантиком.

— А это вам.

— Что это? — вытаращилась на него Морозова.

Иван пожал плечами.

— А вы как думаете? Подарок вам. У вас же сегодня день рождения! Тридцать первого же января, да? Двадцать один год, не так ли? Ну, открывать будете? — Иван в нетерпении потер руки.

Алиса смотрела на коробку в нерешительности, затем отодвинула и покачала головой.

— Не нужно, — сухо бросила она. — Я хотела поговорить с вами о моем отце.

— Серьезно? А я думал, думал: о чем же она хочет со мной поговорить?

— Мне нужно… — Алиса запнулась, замолчала и принялась помешивать ложкой чай. — Скажите, есть ли новости? Что происходит, какие у следствия версии? Кто убийца?

— Вы же знаете, я не могу об этом говорить. Ни с вами, ни с кем-то другим. Дело еще в работе.

— Ни в какой оно не в работе, не говорите ерунды. Дело уже никому не интересно. Почти месяц прошел, а никого так и не арестовали. У вас ведь кроме меня и подозреваемых не было.

— Ну почему же не было.

— Был? Кто? — встрепенулась она.

— Сожалею, но это тоже не может обсуждаться, — кивнул он.

— Мне неинтересны ваши сожаления. Мне интересно поймать и посадить в тюрьму убийцу моего отца, — сухо отрезала Морозова. — И не надо говорить, что вы тоже всей душой этого хотите, потому что он был вашим другом. У моего отца не было настоящих друзей, и теперь это отлично видно. Никто о нем больше не вспоминает.

— Алиса, мне очень жаль, правда. Но что я могу сделать?

— Давайте лучше поговорим о том, что я могу сделать.

— Вы? — удивился Иван.

— Да, я, — Алиса отбросила ложку и отодвинула чашку. Посмотрела прямо Ивану в глаза. — Я могу помочь вам найти убийцу. Для этого мне нужна определенная информация, но я никак не могу ее получить. Если бы у меня была эта информация, я бы смогла проанализировать ее и, возможно, найти какие-то связи, параллели. Я умею работать с данными, так сказать, профессионально.

— А я думал, вы только студентка, — заметил Иван.