Знак убийцы, или Приговоренные грехом

Но однажды всё, всё рухнуло!.. Как это описать в словах (зачеркнуто) Если бы вы знали (зачеркнуто) Перницкий давно претендовал на её руку. Они дружили ещё с детства. Но она выбрала простого парня, железнодорожника. Перницкий затаил злобу на моего брата и его жену. Однажды этот зверь встретил её, посадил в свою машину и привез в НКВД. Там он со своими подчиненными Якушевым и Салпенником изнасиловали Светлану, а она была беременной! Они с братом так долго ждали этого ребенка!.. Нет, я не могу писать спокойно! Я (зачеркнуто) Мне (зачеркнуто)»…

– Здесь большие расплывчатые пятна, что это? Как думаешь? – Дубовик подал лист Герасюку.

Тот сглотнул ком в горле:

– Ну, если не ошибаюсь – это следы слёз…

– … «На следующее утро Светланы не стало – ночью она выпила пачку таблеток! Мир рухнул! Его больше не было! Только страшная боль в сердце до потери сознания…

Но молодость взяла своё. Брат достал мне путевку на море, там меня старенькая докторица поставила на ноги, только лучше не стало! Дома меня ждало новое потрясение: Вадима арестовали за контрреволюционную деятельность! Вы можете представить (зачеркнуто)

Соседка рассказала мне, что это наш сосед написал письмо в НКВД. Он не очень дружил с законом, тем его и шантажировал Перницкий. Соседка видела, когда тот приходил к этому соседу.

Я был молод, да и брат меня оберегал, и я не знал, что Вадим после смерти Светланы написал заявление в прокуратуру. И следователь ему попался настоящий, честный человек. Против Перницкого и его товарищей возбудили дело, вот тогда им и понадобилось письмо соседа.

Как я жил все те годы после ареста Вадима, не знает никто! В школе от меня все отвернулись, выгнали из комсомола. Есть мне было нечего, ночами я разгружал вагоны и мыл полы в подъездах. Спасибо моим милым соседям: иногда на своем обеденном столе я находил то пару яиц, то миску каши, по малюсенькую кастрюльку с супом и куском хлеба. Никто не признавался, что помогал мне, чтобы не накликать беды на своих родных, но умереть мне не дали. И учился я лучше всех в классе. Назло! И в институт поступил! Потому что брат со Светланой очень этого хотели.

Брат вернулся через два года – полным инвалидом! НЕ БЫЛО БОЛЬШЕ ТОГО, ПРЕЖНЕГО ВАДИМА! А вскоре он умер в муках… На моих руках! Сознавая, что умирает, и, прощаясь со мной!.. Его отпустили только потому, что он согласился отказаться от своего обвинения… И умирал он с мыслью, что предал Светлану! Видеть его страдания!.. Я много лет после его смерти почти не спал – стоило закрыть глаза, как передо мной возникало лицо Вадима! Он плакал и просил, просил отмщения! Не за себя – за жену и их, так и не родившегося, сына Ивана.

Уже тогда я знал, что ни одного из виновных я не оставлю в живых! Если даже сам при этом погибну!»

– Слушай, я не могу это спокойно читать! Тут опять следы слёз! Чёрт! – Дубовик швырнул письмо на стол и взял бокал двумя руками, как бы согревая его. – Твоя очередь – читай!

– Ну, что ж, попробую… – Герасюк протянул дрожащую руку за письмом.

– … «Первым я отправил на тот свет соседа. Нет, я не стрелял в него, не вешал, не резал, я просто принес таблетки и детский пистолет. Приставил эту игрушку ему к виску и заставил сожрать таблетки! Вы знаете, он описался! А я сидел рядом и ждал, когда он умрет! Расследовать его смерть, по понятным причинам, никто не стал! А я оставил в его комнате одну пуговицу от форменного кителя брата, хотя знал, что никто даже не обратит внимания на этот знак, но так мне хотелось, чтобы знали, если когда-нибудь раскроют эти убийства, что это был я, а не случайности!

Эта смерть закалила меня, сделала чёрствым! Как и говорил когда-то доктор, отправивший меня на море, на лечение.

После войны я окончил институт, только жить в городе не мог, всё мне напоминало о моих милых, родных людях! Я даже племянника своего ни разу не подержал на руках, не покачал на коленях. А как мечтал! Вот вы (зачеркнуто) Я сходил с ума (зачеркнуто)

Но оставались ещё трое. Я не знал, как можно их «достать», но однажды увидел статью в газете, к которой прилагался снимок этого санатория и отдыхающих в нем людей. Узнал на снимке Якушева и понял, где их можно встретить! Пусть уйдут на это годы, но я их дождусь! А если не приедут сами – найду способ, как выманить их из «берлоги»!

Как стану убивать, я тогда ещё не знал, но случай благоволил мне.

Я совершенно случайно нашел дверь в потайную комнату. Обследовав её, понял, что немцы, которые, кстати сказать, забавлялись в этом доме, отправляя на тот свет неугодных, оставили мне сюрприз. Это были два баллона сжиженного газа и устройство, с помощью которого этот газ незаметно проникал в спальню, в которую был проведен тонкий шланг через отверстие в стене. Отверстие открывалось только изнутри, поэтому никто не мог понять, каким образом подохли эти развратные мужланы! Хозяева жизни!

Теперь я должен объяснить, почему убил не только Якушева и Салпенника.