Знак Зевса

Филипп отсутствовал в Пелле почти полгода, пока македонскими мечами и пангейским золотом успешно реализовывал свои дерзкие территориальные планы. Он успел лишить Фракию государственной самостоятельности, расширив границы Македонии за счёт её плодородных земель, прирезанных к захваченным греческим городам-колониям. Богатые недра фракийских гор Филипп превратил в доходное царское предприятие. Жителям независимых городов с преимущественным греческим населением, расположенных на пути македонской экспансии, царь решительно предлагал присоединяться к союзу с Македонией на добровольной основе. В итоге для македонских кораблей открылись морские просторы, особенно после покорения Пидны и Пиэрии, имевших удобные природные гавани. Следующей жертвой в скрытой игре против господства Афин в северной Греции оставалась крепость Потидея, отстроенная на узком перешейке полуострова Паллена греками-колонистами из Коринфа. Во время Пелопоннесских войн она досталась афинянам.

* * *

Воспользовавшись затишьем в военных событиях, Филипп в месяце дистрос (февраль-март, по македонскому календарю) снова объявился в Пелле. Он с лёгким сердцем оставил армию на Пармениона, чтобы в столице с головой окунуться в задуманную им денежную реформу. Он ежедневно посещал супругу в её спальне, говорил ласковые слова, нежно обнимал и целовал лицо, но подолгу не задерживался. Быстро исчезал, ссылаясь на срочные дела. До интимных отношений у супругов не доходило, поскольку Филипп считался с присутствием третьего существа в их брачном союзе – ребёнка, которого вынашивала жена.

Царица заметно поправилась, округлилась лицом и формами, походка стала ещё женственней. На прежнюю девочку-подростка, которая, казалось, недавно появилась во дворце, она не походила. Чувствовала себя неплохо, тем более что за ней бдительно присматривали сразу два царских врача – Критобул и Никомах, постоянно ссорившиеся из-за профессиональных выводов и рекомендаций супруге царя. Олимпиаде пришёлся по вкусу совет Критобула, чтобы она перед сном играла на флейте, плагиавлосе

, поскольку, как он говорил, для будущего ребёнка занятие полезное: в утробе матери дитя слышит приятное звучание. Олимпиада перед сном проводила время с флейтой, иногда забывая навестить своих любимцев – питонов. Её интересовало всё, что связывало с сыном, которому предстояло скоро родиться – что родится сын, она знала лучше других. Он жил внутри неё, она ощущала странное и необычайное чувство обладания живым родным существом…

Артемисия постоянно находилась рядом, успокаивала, если воспитанницу что-либо тревожило, приводила разные случаи с беременными женщинами, которые заканчивалось замечательно. Олимпиада не волновалась о предстоящих родах, вела себя удивительно спокойно. По причине того, что царица знала о будущем сыне больше, чем кто-либо, на её лице часто блуждала загадочная улыбка…

Перед отъездом в армию царь, чтобы быть абсолютно уверенным, – а сомнения его не оставляли – поручил Никомаху выяснить, кого родит Олимпиада. Это было очень важно для него! С таким поручением старик явился к царице, покряхтел, переминаясь с ноги на ногу, не зная, с чего начать. Ему помогла повитуха Береника, которая появилась здесь немного ранее с тем же вопросом. Без обиняков сообщила о желании царя.

– Обычно, когда ожидают девочку, на лице женщины проявляются характерные пятна, – с важностью сказал Никомах. – У тебя их не замечаю. Хороший цвет лица – первый признак, что будет здоровый мальчик. Теперь посмотри на свои груди – они подняты вверх: это тоже говорит, что ты беременна мальчиком. При обвислых грудях рождается девочка. – Он обратился к Беренике: – Ты слегка пощупай живот у царицы: если чувствуешь плод справа – это показывает на мальчика, слева – на девочку. Вот по скольким признакам можно узнать, кто родится.

Береника, молчавшая до сих пор, не выдержала:

– Никомах, я знаю способ надёжнее, чем твой. Отвари баранью лопатку, сними всё мясо и подержи лопатку над огнем, пока остатки мяса не обгорят. Затем нужно проткнуть прогоревшее тонкое место большим пальцем, сквозь дырку продеть верёвку, связать узлом и подвесить кость над входом в дом. Если первым придёт посторонний мужчина – кроме членов семьи, родится мальчик, если женщина – девочка.

Царский лекарь не реагировал на высказывание повитухи, давая понять, что он сказал всё, что нужно было. Не стал задерживаться среди женщин, поспешил выйти на мужскую половину дворца – здесь дышалось вольготнее. Никомах, по причине трудного характера, и со здоровыми людьми держался на расстоянии, а с женщинами, к тому же беременными, добровольно общаться не желал.

Никомах доложил царю результаты своего обследования молодой царицы. Обнадёжил, что родится сын. Оставив Филиппа пребывать в отличном настроении, врач ушёл, зажав в руке щедрый подарок – целую мину (436 г) серебром.