Пока повелитель мертвых вещал, Нифонтов смотрел на меня, и Мезенцева тоже. Фраза про то, что Хозяин про невидимость колдуна мне сказал, мимо их ушей не прошла.
– Что? – напускно-недовольно поинтересовался у него я, как только установилась тишина. – Ну да, я был в курсе. Но говорить-то было и не про что, повелитель мертвых все одно эту сволочь не учуял. Кстати, у меня тоже есть вопрос. Если вы знали, что он и в Киеве побывал, и в Ростове, то почему время теряли? За вами государство, за вами силовые структуры. Неужто его вычислить нельзя при осуществлении стандартных розыскных действий? Да шут с ним. Неужто нельзя было подноготную всего-то тринадцати человек выяснить? Имеется в виду вон тех, что забавно выглядят. Даже двенадцати, Маринка не в счет, она точно ни при чем.
Разумеется, никакой агрессии по отношении к нему я не испытывал. Просто сработали вбитые в подкорку инстинкты офисного служащего, точнее, основной из них – работать на опережение. У нас ведь как? Кто первым успел «наехать» на ближнего своего, тот в результате и выйдет сухим из воды. А если промолчишь, уставишься в пол, дашь возможность кому-то другому завладеть мячом – то все, ты попал. Либо на тебя нагрузят не твою работу, либо повесят чужие грехи, таковы волчьи законы офиса. Это жизнь. Мы все без крыльев за спиной. В смысле – мы все не ангелы. И никто не хочет быть крайним.
Хотя в данной ситуации я вообще мог никак не реагировать ни на взгляды, ни на слова. Как хочу – так и поступаю. Я свободный человек и в подчинении у отдела «15-К» не нахожусь. И что-то предъявить мне крайне сложно.
Но инстинкты есть инстинкты. Может, со временем я от них и избавлюсь, но пока – вот так.
– Не вали с больной головы на здоровую, – тем временем попросил меня Николай. – Саш, так дела не делаются.
– Еще раз тебе советую, ведьмак – не имей с ними никаких дел вовсе, – буркнул умрун. – Попомни мои слова – расходов от них больше, чем доходов.
– Да и не собираюсь, – уперев руки в боки и сочтя данную позу достаточно независимой, произнес я. – Как там было сказано? У нас просто временно совпали интересы. Точнее – кратковременно, так мне сдается. Как-то все хуже мы друг друга стали понимать.
Нифонтов ничего не сказал, только снова глянул на меня, правда, теперь скорее иронично.
– Искали, – примирительно произнесла Евгения, как видно, решив перевести разговор в иное русло. – Подключали коллег, одних запросов написали столько, что чуть пальцы о клавиатуру не сточили. А толку чуть. Этот поганец сам ничего не делает, все чужими руками проворачивает.
– А участников только что под микроскопом не рассматривали, – добавил Николай. – Ни-че-го. Ничегошеньки!
Тем временем процесс подготовки к съемкам подходил к концу, каждый из участников уже побывал у гримеров, и сейчас высокий мужчина с бородкой-«эспаньолкой» и здоровенной залысиной что-то им вдохновенно объяснял. Видимо, это был режиссер разворачивающегося перед нами действа.
Колдуны, ведьмы, чародейки и дриада слушали его внимательно, но при этом то и дело возникали перепалки, в процессе которых они громко орали друг на друга, а бородатый дед даже хлестнул толстую девицу в очках по спине своими ветками.
– Последовательность выхода делят, – пояснил мне Нифонтов. – Кто первый могилу ищет, кто второй.
– Думаешь? – спросил у него я примирительно.
Не то чтобы мне было перед ним неловко. Нет, ничего подобного. В конце концов, он меня использовал, причем не в первый раз, какое там смущение. Просто я по жизни не люблю состояние вражды с кем-то вообще. Мирное сосуществование – вот то идеальное положение вещей, к которому я стремлюсь. Никто никому не мешает жить, никто никому ничего не должен.
Жалко только, что достигнуть этой нирваны мне пока не удалось. И, боюсь, в этой жизни не удастся.
– К гадалке не ходи, – уверенно сказал оперативник.
– К какой из них? – спросил у него я нарочито-серьезно, давая понять, что конфликт исчерпан.
Дружеский тычок под ребра подтвердил, что мы поняли друг друга.
– Ступай, – следом за этим сказал Нифонтов. – Пора.
– Куда? – опешил я.
– Туда, – ткнул пальцем в телевизионщиков пальцем он. – К ним. Потолкайся среди этих чудаков, послушай, о чем говорят. И к себе прислушайся – а ну как что-то учуешь?
Я мог сказать много чего, но это было бы только повторение пройденного. И потом – а почему бы и нет?
– В принципе – не вопрос, – кивнул я. – Вот только под каким соусом я там появлюсь? Тем более в таком виде.
Я же домой не заезжал, прямо с работы сюда рванул, потому и одет был соответствующе – брюки, пиджак, сорочка с галстуком.
– Нормальный вид. – Мезенцева поправила мой галстук. – Не хуже и не лучше. Тем более, что ты тут не один такой. Вон, гляди на тех троих.
И правда – на дальнем плане, на самой границе света прожекторов и ночной тьмы, отиралось несколько человек в деловых и довольно дорогих костюмах.
– Это директор кладбища и его ближайшие подручные, – гулко сообщил Костяной царь. – Паскудники. Все им денег мало. Ох я им устрою веселую жизнь, когда все это закончится! Не забуду. Не прощу.