Знаменитость

Поезд вздрогнул, и еле заметно тронулся. Перрон медленно пополз назад, а провожающие засеменили вслед за окнами и тамбурами, так и не успев договорить все важные напутствия. По коридору вагона ко мне в тамбур протиснулся Алеша Козырный. Он ласково помахал рукой медленно отстающей от поезда Старковой.

– Как думаешь, Сережа, может мне водку перестать пить? Только красное сухое винцо. В Одессе его много, для здоровья полезно?.. – спросил певец.

И зачем-то смерил хохлушку-проводницу победоносным взглядом.

Часть третья. Гастроль

16

Барыги и цуцики

С восторгом прильнув к окну автомобиля, Алеша Козырный взахлеб обсуждал каждый дом, каждую улицу Одессы, которые попадались нам на пути. А меня, наоборот, все сильнее грызло беспокойство – не перегнул ли палку певец, сразу затребовав такой огромный гонорар. Он выпалил сумму, едва поздоровавшись, как только продюсер Рудик с распростертыми объятиями встретил нас на одесском перроне. Между тем, «Волга» старой 21-й модели, как в фильме «Берегись автомобиля», на которой нас вез Лев Рудик, не оставляла впечатления нажитых подпольных миллионов.

– Посмотрите направо, сейчас мы проезжаем знаменитый одесский академический театр оперы и балета. Еще Пушкин сюда захаживал, если люди не врут, – сообщал необъятный Лев Рудик. – А теперь внимательнее, проезжаем угол Дерибасовской и Ришельевской. Тот самый знаменитый угол, где, как известно шестеро налетчиков отобрали честь у бабушки-старушки…

Он рулил с небрежностью старого автомобилиста, говорил вкусно и уверенно, как рассказчик, привыкший увлекать слушателей. Однако, боковым зрением я наблюдал, что разговор на перроне не выходит и у него из головы.

– А вот – место, такого вы не найдете больше ни в одном городе Союза – этот угол – таки наша музыкальная биржа…

И Рудик с тайной гордостью поведал, что если кому-то нужны виртуозы Одессы – надо именно сюда. И несколько невзрачных типов, тусующихся на углу, окажутся отличными музыкантами. Например: скрипка, гитара, тромбон и контрабас. И по сходной цене вы на некоторое время становитесь владельцем оркестра. Чаще всего музыкантов с биржи зовут играть на похоронах или свадьбах. А среди них действительно хватает настоящих виртуозов, истосковавшихся по хорошему делу, по интересному репертуару. Так что на запись настоящего концерта многие из них могут согласиться ради интереса – за сущие копейки. А таланты там ого-го!

– Впрочем, нам это не понадобится, – авторитетно сообщил Лев Евгеньевич. – Один из моих деловых партнеров – известный одесский импресарио с невероятными связями в филармонических кругах. Он нам подгонит таких музыкантов, такой высокий класс… – Рудик даже задохнулся от раскрывающихся перспектив. – Кстати, Алеша, гонорар, который ты запрашиваешь – просто людоедство в чистом виде! Сейчас у нас будет разговор с деловыми партнерами. Там ты выскажешь свои пожелания, а я постараюсь их убедить. Но они люди деловые, и как отреагируют – не знаю…

Рудик остановил «Волгу» в начале Приморского бульвара, и дальше повел нас пешком. Метров двести, пока не показалась лавочка, где сидел, казалось бы обычный седенький пенсионер. Если это на что-то и походило – то на случайную встречу старых доминошников, но никак не на важные деловые переговоры. И я подумал про себя, что Лев Евгеньевич соблюдает конспирацию очень естественно и ненавязчиво.

Седенький пенсионер, окинул нас выцветающими и по-старчески мутноватыми голубыми глазами. Этот дед сошел бы за обычного доходягу, разглядывавшего на бульваре россыпь опавших каштанов, если бы не одна маленькая деталь. На безымянном пальце левой руки старика бросался в глаза золотой перстень с темным камнем. Перстень был такой массивный, что казалось, это он своей тяжестью оттягивает подрагивающий старческий палец к земле.

– Здравствуйте, Магельницкий, – поприветствовал Лев Евгеньевич – А где же Янкель Моисеевич Шейфер?

– Янкель будет с минуты на минуту, – прошамкал старичок. – Так шо, Левочка? Таки эти цуцики будут петь?..

И я понял, что «цуцики» – это мы. И для этого дедушки, не иначе, хранящего в своем полосатом матрасе пару миллионов, Алеша Козырный вовсе не знаменитый и скандальный певец, а какая-то «темная лошадка». И этот дедушка, видимо, опасается, что молодой по его меркам Лева Рудик собрался втянуть их с Янкелем Шейфером в какую-то непонятную аферу, на которой можно потерять деньги. Радужное настроение, посетившее меня с первых минут в теплой Одессе, моментально схлынуло. Потому что стало ясно – предприятие, ради которого мы притащились за тридевять земель, висит на волоске. И я еще сильнее пожалел, что Алеша сразу заломил несусветный гонорар. Рвачество еще никому не шло на пользу.