Знаменитые русские о Флоренции

«Жду с нетерпением твоего приезда, – я в апреле перееду во Флоренцию… Кабы можно было устроить небольшую прогулку тебе в Италию – поверь, Грановский, что одна и есть в Европе страна, которая может освежить, успокоить, заставить пролить слезу наслаждения, а не негодованья и грусти,

 – это Италия, и то в известных пределах…Я не знаю, отчего у меня в памяти какими-то светлыми точками, дорогими для меня, остались Генуя, Ливорно, Пиза. От Рима я ждал больше, об нем в три тысячи лет так накричали; но Италия не в одном Риме, она в каждом городишке на свои лад – и, черт знает что такое, никакого комфорту, никаких образованныхудобств, грязь, нечистота…, а хорошо, удивительно хорошо. Грановский, ведь мы, брат, не знали Италии, мы в ней столько же ошибались по минусу, сколько во Франции по плюсу. Мы все-таки судили всегда по форме, а не по содержанию…»

Однако планам совместной с Грановским поездки в Тоскану не суждено было сбыться: как писал Герцен в начале марта 1848 г. П. В. Анненкову, «революции меняют ежедневно вид Европы и мои планы путешествия». После почти месячного пребывания в революционном Неаполе Герцену захотелось ехать дальше на юг, в Палермо на Сицилии, а уже оттуда возвратиться во Францию. В том же письме Анненкову он высказывает мечту о будущей «федерации итальянских республик»:

«Итальянцы ужасно близки к республике, и тосканцы с римлянами впереди. Здесь республика будет иная, никакой централизации… Рим – нравственный узел, но не столица, он даже по отсутствию торговли, жизненности, по положению не может быть столицей. Генуя, Палермо, Болонья, Неаполь, Ливорно и Флоренция – великие граждане, но у них слишком много местничества, им надобно почетного старейшину, и этот старейшина – Рим…»

Поездка в революционную Сицилию, однако, тоже не состоялась. Из Неаполя Герцен вернулся в Рим, откуда снова думал ехать во Флоренцию и далее в Германию. Еще 25 апреля 1848 г. он писал Г. И. Ключареву о поездке в столицу Тосканы как о деле решенном:

«Послезавтра оставляю я Рим и еду во Флоренцию, откуда собираюсь в Турин… Жду бездну новых наслаждений во Флоренции, но в жары советуют приблизиться к Альпам: на нас, северных жителей, жары лета действуют, говорят, плохо…»

Спустя четыре дня Герцен сообщает тому же адресату из Рима:

«Сейчасмаменька садится на пароход, а я с детьми на паровоз и едем в две разные стороны: она прямо в Марсель – а я поезжу по Тоскане…»

Однако в самый последний момент известия о революции во Франции заставили Герцена в очередной раз изменить планы и устремиться кратчайшим путем в Париж – через Ливорно, Геную и Марсель.