В лазарете опять закипела работа, не прекратившаяся до наступления глубокой ночи.
А на следующее утро со стороны неприятеля вдруг послышалась беспорядочная стрельба, бой бесчисленных барабанов, пронзительное гудение военных труб и победные крики. Позже стало известно, что возбуждение это было вызвано среди персов долгожданным прибытием принца Аббас-Мирзы, подошедшего со своим тридцатитысячным войском на помощь передовому отряду Пир-Кули-хана.
Также выяснилось, что минувшей ночью из расположения русского лагеря дезертировали поручик Лисенко и шестеро нижних чинов…
На рассвете 27 июня принц Аббас-Мирза бросил на решительный штурм укрепленного лагеря всю свою конницу и батальон отборных пехотинцев. С ужасающими потерями для обеих сторон русским все-таки удалось отбить это нападение — однако отчаянные атаки неприятеля не прекращались до наступления темноты. Аббас-Мирза продолжал приступ за приступом, и, хотя все они были отражены, у осажденных почти не осталось ни боеприпасов, ни продовольствия.
«Тифлисского мушкетерского полка подпоручик Жудковский, — писал главнокомандующему об этом дне Карягин, — который, несмотря на рану, вызвался охотником при взятии батарей и поступил как храбрый офицер, и 7-го артиллерийского полка подпоручик Гудим-Левкович, который, когда почти все канониры его были изранены, сам заряжал орудия и подбил лафет под неприятельскою пушкою».
В распоряжении полковника теперь нельзя было насчитать, без учета раненых, даже полутора сотен штыков. Запасы пуль и пушечных зарядов подходили к концу. Солдаты уже доели последние сухари, оставшиеся им от погибших товарищей — они измучились до крайнего предела, удерживая изо дня в день оборону под палящими лучами солнца, а лица офицеров стали серыми от пыли и пороха.
По всем правилам ведения войны, без сомнения, признано было бы совершенно невероятным для столь незначительного отряда держаться столь долгое время против тридцатитысячной вражеской армии. И никто не посчитал бы предосудительным поступок командира такого отряда, прикажи он сложить оружие перед неприятелем. Следовательно, наследный принц Аббас-Мирза вполне мог бы прекратить без особого смысла растрачивать своих воинов — но спокойно и терпеливо мог дождаться капитуляции русских.
— Значит, он пока не собирается двигаться дальше?
Дорога на Елизаветполь и далее, на Тифлис, была сейчас для персиян практически открыта. Однако же вместо того, чтобы воспользоваться этим и разорить дотла российскую столицу на Кавказе, наследный принц Аббас-Мирза со всей своей огромной армией который день топтался здесь, у безымянного холма со старыми могилами.
— Аббас-Мирза желает прежде захватить несметные сокровища Джавад-хана, которые находятся здесь, под вашей охраной, — перевела сестра ответ Вани.
Молодой армянин, возвратившийся в лагерь, был тотчас же проведен в помещение штаба, и вот уже более часа беседовал с командиром отряда и с его заместителем.
— Да, этот принц вчера опять присылал к нам парламентера, — кивнул полковник. — Он пообещал представить свободный выход в любом направлении, с личным оружием и под развернутым знаменем — в обмен на пушки и… обозное имущество.
— Любопытное предложение, — усмехнулся майор Котляревский…
— Откуда же он знает про сокровища? — Павел Михайлович Карягин перевел долгий взгляд со своего заместителя на проводника.
— Очевидно, от перебежчиков. От вашего офицера и от его солдат… — предположил Вани.