Золото ночного Будапешта

В соседнем номере с Курковым номере жила дама, чья прическа была похожа на прическу Мирей Матье. Дамочка, распахнув перед нами дверь, предстала в махровом халате, но при этом со свежим макияжем, как будто вечер для нее не заканчивался, а только начинался. Увидев нас, она смутилась и спряталась за дверь.

«Кажется, она предполагала увидеть не нас», — усмехнулась я про себя, заметив на ее лице разочарование.

— Александр Максимович? Вы ведь уже звонили, я в курсе, выезжаем в десять, — выглядывая из-за двери, выразила свое неудовольствие женщина.

— Вероника Алексеевна, вы кого-то ждете? — спросил ее Калюжный.

— Неприлично задавать женщине подобные вопросы, — ответила Вероника и добавила, — тем более вам.

Калюжный закашлялся. Алина участливо похлопала его спине.

— Вероника Алексеевна, в целях своей же безопасности закройтесь в номере и никому не открывайте, — сообщила я, прячущейся за дверью красотке.

— А вы из полиции нравов?

— Нет, на вашу подругу совершенно нападение.

— На Валерию Воропаеву, — уточнил Калюжный.

— Она не моя подруга, — фыркнула Вероника. — Тамбовская волчица ей подруга.

Дверь с треском захлопнулась.

— Странная реакция. Вам не кажется? — Алина посмотрела на Александра Максимовича. — Даже не расспросила толком, что произошло с Валерией. Откуда такая антипатия?

— Видите ли, две дамы поскандалили.

— Из-за чего?

— Из-за кого, — поправил Калюжный, оглядываясь на номер Кузьмы Егоровича. — Из-за Куркова. Вероника положила глаз на него, а тот стал заглядываться на Валерию. Вероника высказала Воропаевой все, что о ней думает. Был скандал. Обе совершенно не стеснялись в выражениях. Еще и мне досталось.

— А вы-то тут при чем?

— Случайно попал под горячую руку, — вздохнул Калюжный, уводя нас от номера Вероники.

— Дальше куда? Кто еще живет на этом этаже?

— Никита Федоскин и Анфиса Сомова, — прочитал с листа Александр Максимович и повел нас в обратный конец коридора.

Ни с Никитой, ни с Анфисой нам не удалось поговорить. В номерах было темно и тихо. Для очистки совести мы тихонько постучали, но никто не открыл: то ли постояльцы уже давно спали, то ли в номерах их не было.

— Пойдем дальше? — без энтузиазма спросил Калюжный.

— Да, — утвердительно кивнула головой Алина.

Мы опустились на этаж ниже. Из оставшихся двенадцати человек мы смогли предупредить только шестерых, остальные уже спали, беспокоить их мы не решились.

— Все?

— Нет, еще одна дама, — ответил Александр Максимович, ткнув пальцем в фамилию, которая значилась в списке последней и была написана от руки. — Ирина Ивановна Редькина.

— Кто? — не поверили мы своим ушам.

— Ирина Ивановна Редькина, — повторил Калюжный.

— Такая темненькая? С фигурой Элизабет Тейлор?

— А что, похожа — согласился он.

— Но она же была в нашей группе и сошла с поезда во Львове, — все еще сомневаясь в том, что мы говорим об одной и той же женщине, возразила Алина.

— Не сошла, а перешла в другой вагон. Я познакомился с Ириной Ивановной в вагоне-ресторане. Разговорились. Весьма приятная женщина. Пожаловалась мне, что едет в Венгрию, хотела жить в центре Будапешта, а придется жить в трехзвездочном отеле на окраине. А у меня как раз одна клиентка отказалась от поездки за пятнадцать минут до отхода поезда. Я даже ее билет не смог в кассу сдать. И номер уже был забронирован. Понятное дело, деньги отель не вернет. Вот я и предложил Ирине Ивановне, если она в средствах не ограничена, перейти в нашу группу. Она с радостью согласилась.

— Безобразие! Могла бы и нас поставить в известность. Мы полчаса прождали ее на вокзале. И вы, Александр Максимович, хороши! Клиентов перекупать! — разозлилась на Калюжного Алина. — Разве так поступают коллеги?

— Да я тут при чем? Я думал, Ирина Ивановна, сообщила вам о своем решении перейти в мою группу.

— Где ее номер? — агрессивно наступая, спросила Алина. — Сейчас я с ней разберусь! Ей мало не покажется!

— Алина, пожалуйста, потише, ты можешь разбудить постояльцев, — попросила я, опасаясь, что она и впрямь может учинить скандал.

— Я к этому и стремлюсь, — огрызнулась она и решительно направилась к номеру Редькиной.

Остановившись у двери, она громко забарабанила по ее деревянной поверхности.

Минуты через три мы услышали недовольный голос:

— Кто? Что случилось?

— Ирина Ивановна, — зашептал в замочную скважину Калюжный. После продолжительного грохота его голос прозвучал словно насмешка. Уверена, что в соседних номерах уже никто не спал. — Откройте, пожалуйста. Мы на одну минуточку.

Редькина повернула ключ в замке и выставила в коридор голову. Без грима она совсем не была похожа на американскую кинозвезду. Самая обычная женщина, с морщинками вокруг глаз и увядающей кожей.

— Что случилось, Александр Максимович?

— Пожар и наводнение! — выпалила Алина, отодвигая Калюжного в сторону. — Что же получается, гражданочка? Самовольно переходим из одной группы в другую? А потом будем требовать деньги назад? И не надейтесь! Никакого возврата не будет! Разве что билетик на обратный путь вернем. Я несу убытки, волнуюсь, переживаю, а она развлекается в пятизвездочном отеле!