Золото ночного Будапешта

— Степа, — вдруг вмешалась в разговор Аня, — я тут недавно одну статью в журнале читала, — она замялась и как-то грустно посмотрела на Хрюна. — У него налицо, то есть на морду, все симптомы булимии.

— Чего? — испугался Олег. — Может, он еще и заразный?

— Папа, булимия — это болезненная тяга к еде.

— Я же говорю, что он заразный, — Олег погладил свой подозрительно вздувшийся живот.

— Если болезнь не лечить, — продолжала стращать Аня, — может произойти все, что угодно. — Она взяла в руки отложенный заранее журнал «Отдохни!» и стала читать: — Симптомы: «Быстрое и совершенно неосознанное потребление чрезмерного количества высококалорийной легкоусвояемой пищи тайком от окружающих. Прекращение обжорства только после появления болей в животе, рвоты, засыпания, прихода посторонних лиц».

Степа гладила Хрюна и бормотала:

— Все про него, все про него.

Я же смотрела на Олега. По мере того как Аня зачитывала очередной симптом, мой муж бледнел, краснел и хватался за живот. Неоднократно из его живота доносилось громкое урчание.

— Булимика преследуют депрессия и чрезвычайное беспокойство по поводу своего веса, — читала Аня, — чередование гиперфагии (обжорства) и голодания.

— Нет, — Степа подняла на Аню глаза, полные надежды, — мой Хрюн не страдает отсутствием аппетита.

— Но сейчас же он не ест, — отметил Олег.

— Ну и чем опасна эта болезнь, не считая избыточного веса? — спросила я.

— Разрывом желудка, воспалением пищевода, нарушениями работы сердца, почек, кишечника.

Олег стал ощупывать свои бока. Его ладони ложились то на область печени, то на область сердца, то тянулись к почкам.

— Пациенты, стыдясь своего заболевания, стараются скрыть его, все более отдаляясь от общения и замыкаясь в себе, тем самым провоцируя ухудшение состояния. Возможно даже прекращение менструаций, — дочитала до конца статью Аня.

Мой муж издал затяжной вздох:

— Слава богу! Это не обо мне.

— Нет, папа, чаще подвержены этому заболеванию девушки и женщины в возрасте от пятнадцати до тридцати лет.

— Так, значит, и Хрюну моему булимия не грозит! — радостно воскликнула Степа. — Погоди, Олежек, а не ты ли схомячил все продукты?

— Я только хотел попробовать, — Олег сделал шаг назад.

— Аня?

— Пельмени я ела одна, когда пришла с улицы.

— Вот как? А на свинью все списал! — наступала Степа. — А его чем накормил?

— Да он сам наелся. Разорвал клыками пятикилограммовый пакет с собачьим кормом.

— Аня, ты сказала, что в основном подвержены этому заболеванию женщины? Но это еще не значит, что мужчины не могут им заболеть?

Взгляд Олега вновь потух.

— Вот что, милые мои, — после короткой паузы сказала Степа. — Завтра у вас будет разгрузочный день.

— И у меня? — огорчилась Аня.

— Дети голодать не будут, я обещаю, но и впрок готовить не стану.

Из-под стола вылез Бобби и жалобно тявкнул.

— Собаки тоже, — внесла я дополнение. — Кстати, собачий корм еще есть?

— Нет, мама, — Аня отрицательно покачала головой и перевела взгляд на Хрюна.

Степа быстро смекнула, что любимого поросенка надо увести подальше.

— Я сейчас пойду, выгуляю Хрюна, а по пути забегу в супермаркет.

— Плохая идея. Хрюна в магазин не впустят, а на улице его оставлять одного слишком опасно. Я иду с тобой, — решительно заявила я. Степа благодарно мне улыбнулась.

— Корм для Бобби за мой счет, — сказала она.

Я лишь пожала плечами. Хочет платить? Пусть платит.

Глава 26

В эту ночь я спала мало. Часов в пять меня разбудил Хрюн. Он стал под дверью в Степину комнату и заскулил, приглашая хозяйку на прогулку. Пришлось Степе вылезать из-под одеяла и вести его на улицу. Заснуть опять мне не удалось. Мысли — кто еще мог покушаться на жизнь Редькиной? — надоедливо лезли в голову.

Была и такая: Редькину убили, чтобы впоследствии перепохитить музейные экспонаты. Но ее я почти сразу отмела как несостоятельную. Ведь ничего не украдено! Золотые изделия ночь пролежали в номере Ирины. За ночь можно было попасть в номер и забрать что хочешь. Если убийцу интересовали не ценности, то надо искать другой мотив. Знать бы где!

Когда я и Степа появились в «Пилигриме», Алина уже была на месте.

— Ну наконец-то! — выражая свое нетерпение, воскликнула она. — Договаривались же! Степа, когда ты к Рудину позвонишь?

— Да-да, — медленно, с растяжкой проговорила Степа. — Сейчас я ему позвоню.

В это утро она выглядела утомленной и сонной. Да это и немудрено: четыре раза за ночь ей пришлось выводить Хрюна на улицу. Вчерашнее обжорство собачьим кормом обернулось расстройством желудка — свинье, а Степе — недосыпом. Зевнув, она взяла трубку и набрала номер Вячеслава Михайловича. Представившись, напомнила ему о недавнем своем визите и теме разговора.