– Бесспорно, – кивнул офицер, и матушка Ируна посмотрела на него с ужасом, – однако решить это она должна сама. Придется составить протокол, ваша светлость! Нападение на чужое имущество с превосходящими силами, попытка насильственного забирания жены – дело серьезное.
– Офицер! – позабыв о ботиночках, Фирона сбежала с крыльца в снег. – Умоляю, не надо протокола! Пусть он просто уйдет!
– Застудишься, госпожа! – проворчала Руфусилья и сделала знак Тито.
Тот, подойдя, поднял пискнувшую от неожиданности герцогиню на руки.
Йен Макхоллен по прозвищу Бычок внимательно посмотрел на нее.
– Протокол я составлю, госпожа, – упрямо сказал он, – но хода пока не дам, коли вы так просите за мужа! Однако если… – он перевел суровый взгляд на герцога, – …инцидент повторится, в Управление порядка Королевской канцелярии уйдут уже два протокола!
Холод, видимо, все-таки добрался до рю Воронна, остужая алкогольную ярость. Мрачно посмотрев на офицера, он развернулся и пошел прочь. Прихрамывая и охая, свита потянулась следом. Скоро пространство перед домом опустело. О побоище напоминали лишь развороченный снег да выбитое стекло.
– Мое почтение, госпожа, уважаемые рубаки, – отдал честь Макхоллен. – Идите в дом, замерзнете!
Он махнул рукой патрулю и удалился.
– Это мы-то замерзнем, слыхала, Руфусилья?
– Чудной человек, Торусилья! Малыш, ну что ты встал столбом! Неси госпожу в дом и в шкуры заверни! А ты, уважаемая матушка Ируна, морсу ей горяченького! С медом!
– Ой, девоньки, и правда! – взмахнула руками экономка. – Пойдемте все на кухню, я вас накормлю и напою!
– Но я не… – попыталась сопротивляться вносимая Тито в дом герцогиня.
– Молчите, госпожа! – неожиданно сурово прервала ее Ируна. – Надобно сделать все, чтобы вы теперича не заболели!
Гномеллы остановились на пороге.
– А дурак этот герцог, да, сеструха? – спросила младшая, деловито засовывая топорики за пояс. – Ежели женщина не хочет жить с мужчиной, разве ее можно заставить?
Та покачала головой – звякнули подвесы – и твердо ответила:
– Нет такой силы во всем мире!
Открыв рот, Матушка смотрела на огромный, освещенный магическими фонариками трехпалубный корабль. Такой язык не поворачивался назвать свадебной ладьей. Скорее – ладьищей!
– Это… наш? – сглотнув, спросила она у принца Аркея и покосилась на соседний причал, где стоял второй подобный красавец, украшенный в серо-красно-голубой гамме – цветах его высочества Колея.
Арк усмехнулся, поднял ее на руки и легко взбежал по сходням. Команда во главе с представительным капитаном, прокричав новобрачным троекратное «ура», разошлась по местам – готовиться к отплытию.
Принц отнес Бруни в каюту, центром которой оказалась чудовищных размеров кровать, укрытая шкурами. Натоплено было жарко, в самый раз ходить голышом. Подумав об этом, Матушка густо покраснела. Интерьер каюты кричал о ее предназначении. Бруни представила весь корабль, кишащий людьми, их понимающие ухмылки утром, когда она выйдет на палубу… и настроение упало, будто его в ведро с холодной водой макнули.
Заскрипели снасти, судно закачалось на волнах, отшвартовываясь. Крики матросов напоминали крики чаек – громкие, суматошные, непонятные.
Подошел Кай с двумя бокалами вина. Камзол он уже сбросил, ворот рубашки расстегнул. Заглянул в лицо супруги и сам переменился в лице.
– Родная, что не так?
Матушка скинула шубку, оглянулась, ища, куда бы положить. Принц отобрал ее, бросил на кровать, за плечи притянул Бруни к себе.
– В чем дело?
– Здесь… – попыталась объяснить она. – В этом месте… Здесь…
Понимая, что объяснить не удастся, подняла беспомощный взгляд на мужа.
– Тебе здесь не нравится! – догадался тот и счастливо засмеялся, понимая, что попал в точку. На его лице появилось бесшабашное выражение, делавшее его неуловимо похожим на брата, с лица которого оно не сходило. – Хочешь, сбежим?
– Отсюда? – изумилась она.
Волны мягко толкались в днище – корабль приближался к выходу из гавани, и скоро уже над ним должен был расцвести волшебный свадебный фейерверк.
– Отсюда, – кивнул Кай. – Хочешь? Прямо сейчас?
– Но мы нарушим правило! – воскликнула Матушка.
Аркей подарил Бруни поцелуй, от которого ей стало еще жарче, и прошептал:
– С тобой я готов нарушить что угодно! Подожди минутку…
Принц вышел и скоро вернулся, лукаво улыбаясь, что делало его невыразимо привлекательным, и держа в руках поднос с едой.
– Я приказал не беспокоить нас до утра, – сказал он, ставя поднос на стол. – Утром мы вернемся сюда, и нас будет ждать завтрак. Основательно остывший, но это не страшно, правда?
Блестя глазами, Матушка ждала продолжения.
Подобрав с кровати шубку, Аркей укутал ею плечи жены, прижал ее к себе и спросил, как когда-то давно, в другой жизни:
– Готова?
Она молча улыбнулась, ведь с ним была согласна на что угодно!
Принц тронул уже знакомый ей портальный перстень.
Ощущение полета длилось недолго. Спустя мгновение Матушка и Аркей оказались на палубе… его маленькой яхты, стоящей на причале в бухточке вдалеке от Вишенрога. Здесь было темно и тихо. Безлюдно.