Зона любви

- Тут - рядом, - объяснила Ира, - метро «Октябрьское поле». Снимаем у тетки одной. Она с сыном живет в трех комнатах. Да, Мишка… - видел ты его вчера - сутенер наш, по совместительству. Нормальный пацан, кстати, берет по божески, если что - с ментами разбирается грамотно. У нас своя комната, ты не думай - и денег с тебя не возьмем…

- А сами откуда?

- Из Смоленска. В одном доме живем. Я ее с пеленок знаю.

27.

Это время - хворая жена,

так пусть же кричит, буянит, бранится,

пусть бьет тарелки и стол ломает!..

Уехали мы - в жанре «любовного романа», приехали - в детективном триллере.

Как она на ментов попала - уму непостижимо!

Подъехали на такси, прямо к подъезду. Казалось бы, что еще надо!? Так нет, без приключений у нас - как без пряников! Пока я с водилой расплачивался, наша пташка пропала, - оказывается, «Кока-Колы» ей захотелось - к ближайшему ларьку упорхнула. Ближайший ларек - на противоположной стороне улицы.

Всё на наших глазах и произошло: машина с голубой полосой подкатила - как поджидала ее - и пташки нет.

Я растерялся. Пока прикидывал, что, да как…. да как с таким фейсом завалюсь в «в святая святых» - подружку выручать… Ира сказала:

- Сам не лезь. Ее все равно не отпустят, а тебя точно заметут.

- Я? В ментуру? Добровольно? Бог с тобой…

- Ее в 40-е забрали. Тут рядом. Надо домой идти. Если Мишка на месте - всё уладит. Он там многих ментов знает. В одном дворе водку квасят.

К Мишке, так к Мишке. Поднялись в квартиру…

Квартирка, конечно, та еще - убогий постсоветский стиль. Живут тут явно пьющие люди. Мебели - минимум, грязь, кухонные запахи. Тараканы. Собака облаяла, но не накинулась на меня, а, напротив, отскочила на приличное расстояние и подняла брех. Очевидно, перепадало ей от случайных гостей.

Какая-то тетка на кухне. Обрадовалась нам необычайно. Особенно мне. Два полных пакета - делали меня своим и желанным.

- Елизавета, - представилась тетка, а я подумал: какая, Третья?

Фундаментальная женщина восседала на табурете, как на троне. Было в ее осанке нечто царственное. К ручке я подойти не осмелился, однако проникся великодержавным трепетом.

- А мой за водкой пошел, - сообщила Елизавета.

- Теть Лиза, - сказала Ира, - нашу дуру опять в ментовку замели.

- Удивила. Вот пусть и посидит там, коза - охолонится. Может, человеком станет. Хотя че-то сомневаюсь я…

- Да что ты, теть Лиза, она там дел понаделает - ты ж ее знаешь! Надо Мишку посылать.

- Да где я тебе его возьму! Рожу, а, рожу?

Елизавета на грудь уже приняла, поэтому повторяла вопрос с напором, будто сама идея - рожать Мишку во второй раз, не казалась ей столь безрассудна.

- Рожу? Вот - тоже придумала! Вернется - посылай хоть на Марс. Он пока трезвый…

Я выставил водку, сок и закуску на стол.

- О! А мы пока познакомимся с твоим кавалером. Как тебя звать-величать? не расслышала…

Собственно, я и не представлялся, но это не важно - присутствие водки нас уже породнило. Важно было другое - произошло взаимопонимание, а слова, это так - шелуха…

- Юрой его зовут, - ответила за меня Ирина, - он у нас знаменитый художник…

- В определенных кругах, - пошутил я (вернее, обозначил истинное положение дел).

Этому, впрочем, всё равно не предали значения…

- Художник? - оживилась Елизавета. - У меня мой, перед смертью, как на пенсию вышел - тоже художничать начал. Такие штуки малевал - картины прямо, хошь на дереве… знаешь, спилы березовые - ой, красиво! Ну, там церквушка у озера, березы… а то на картоне - маслом… Что ты! Богоматерь изобразил. Вся такая, ой! Ну, как бы это… ну, не спутаешь, короче, с бабой простой. Она там, в комнатах висит… в рамках. Увидишь еще…

Пришел Мишка с бутылкой. Мы поздоровались с ним, как старые приятели. Узнал он меня, нет - не знаю. Похоже, здесь привыкли к неожиданным и незнакомым гостям. Ира поволокла его в прихожую. Стала что-то возбужденно говорить. Ясно дело - про залет Вари... Мишка сразу же ушел.

- Ну давай, художник - за встречу!

Елизавете было где-то лет за пятьдесят. От силы - пятьдесят пять. Ясное лицо, спокойное, как на картине. Явно пьющая, но без нервных алкогольных ужимок и закидонов. Уж этого добра я насмотрелся…

После третьей, разговор пошел более откровенный.

- …мой тоже все «кончить» не мог. Старый уже бес - лет под семьдесят - а всё туда же! Пристанет - сил моих нет. Елозит, елозит, черт…

- Пил?

Я, как врач сексопатолог, говорил строго и со значением. Тон был такой, что «от врача и священника, блин - никаких тайн!».

-Чей-то?

-Пил? - повторил я.

Мне стало неловко за свой нелепый вопрос. В подобных местах не принято задавать такие вопросы.

- А как же! Кто ж сейчас не пьет…

- От этого все и проблемы, - поставил я диагноз.

Оставалось только сказать: «Приводите мужа - обследуем» и выписать рецепт.

- А… - махнула рукой Елизавета.

В том смысле, что «всё прошло, как с белых яблонь дым…»

- А с другой стороны - «кончишь»...

Я как-то вдруг съехал на свой собственный печальный опыт.

- И не надо ничего. Будто умер.

- А… - снова махнула рукой Елизавета.

Только теперь в том смысле, что все вы - кобели - одинаковые.