Зона ужаса (сборник)

Громила чуть подвинулся, давая хозяину больше света, а тот, нырнув рукой под полу пиджака, выудил оттуда и нацепил на нос очки с пыльными, заляпанными стеклами в тонкой золотистой оправе. Другую руку вытянул перед собой на всю длину – в ней он держал раскрытую книгу… чертов учебник за седьмой класс. В льющемся через гаражные ворота свете черты оплывшего лица казались аристократически благородными, холеными, как у римских патрициев в старом кино. Легкая щетина на приподнятом круглом подбородке напоминала младенческий пушок. Он громко прочистил горло, будто готовясь произнести торжественную речь, и я вспомнил, что в прошлой жизни слыхал много таких по местному телевидению, особенно на день города. Черт подери, я даже голосовал за этого ублюдка, когда тот на заре своей политической карьеры избирался в мэры. Мы с Ванькой безмолвно наблюдали, и не знаю, как у Штыря, а у меня эта маленькая театральная сценка вызывала только недоумение.

Ну конечно! Ответ родился не в сознании, а в горле, в легких. И эта мысль, словно глоток чистого кислорода, сразу взбодрила.

– Деревья и трава, – произнес Губер, не отрывая взгляда от раскрытой книги, и я понял, что он читает вслух. – Он поглядел на свои руки и повернул их ладонями вверх. Он будет сажать траву и деревья. Вот его работа: бороться против того самого, что может помешать ему остаться здесь. Он объявит Марсу войну – особую, агробиологическую войну. Древняя марсианская почва… Ее собственные растения прожили столько миллионов тысячелетий, что вконец одряхлели и выродились. А если посадить новые виды? Земные деревья – ветвистые мимозы, плакучие ивы, магнолии, величественные эвкалипты. Что тогда? Можно только гадать, какие минеральные богатства таятся в здешней почве – нетронутые, потому что древние папоротники, цветы, кусты, деревья погибли от изнеможения.

Недоумение мое росло. Какого черта, что за цирк эта скотина нам тут устраивает?

– Рэй Брэдбери, «Зеленое утро», – пояснил Губер. Схлопнул обложки, повертел книгу в руках. – Фантастика. Какая глупость! Старый учебник, советский еще… Не слишком патриотично. Пацифизма многовато… на том ведь и погорели. – Небрежно бросил потрепанный томик к сваленным на верстаке инструментам. – Однако же, господа, тут у нас интеллигенция в гостях. Интеллектуалы, так сказать.

– Говно, – буркнул детина с паяльником.

– Можно и так выразиться, – пожал плечами Губер. – Как бы там ни было, а какая-то правда жизни есть и в фантастике. Чтобы жить, нужен кислород. Нужны растения, плоды которых можно потреблять в пищу.

– Помидорчики, – облизнулся детина.

– Они самые. Знаете ли вы, граждане, – обратился Губер к нам со Штырем, – что одна хорошая, ухоженная теплица способна снабдить пропитанием десять – пятнадцать человек в течение всего года? У меня таких теплиц три. Я же аграрий по образованию! Первый бизнес по сельхозчасти делал, в натуре.

«В натуре, ты – сука», – подумал я и глянул на Штыря. Тот, похоже, не думал ни о чем, снова впал в прострацию и тупо смотрел в стену за спиной стоящего рядом с ним губеровского амбала. С края рта вниз тянулась тонкая ниточка слюны.

– Конечно, урожаи нынче уже не те, – продолжал Губер. – Экологическая обстановка, так сказать, не способствует. Однако, – сделав паузу, он снял и спрятал обратно очки, – в наше сложное время по-настоящему огромную ценность обретают уже не деньги, не золото, не газ и даже не нефть.

Запустив пухлую ладонь в карман брюк, вытащил маленький, размером с мизинец, огурчик.

– Вот вам валюта нового времени. Зеленый рубль. Или даже евро. За это теперь можно купить все – бензин, пули, женщину… Но главное – лояльность. Не так ли?

– Так точно, – поддакнул детина.

Губер забросил огурец себе в пасть и захрустел, двигая челюстями. От этого звука у меня скрутило в тугой узел кишки, а рот наполнился слюной, голова раскалывалась от боли, перед глазами все поплыло, и я на миг прикрыл веки, борясь с накатившей тошнотой.

– Видите ли в чем дело, граждане. Во все времена ресурсы дают людям власть. Настоящим людям, как я, – над зверьем опущенным, вроде вас. И возможность жить, так сказать, на широкую ногу… Как там шашлык, не готов еще?! – крикнул в распахнутые ворота. Оттуда донесся ответ: «Скоро!» Губер опять повернулся в нашу со Штырем сторону. Тепло, по-отечески, улыбнулся, развел руки в стороны. – Оставим лирику, господа. Помидорами-огурцами можно насытиться, но вся эта зеленая херь, травка, кора древесная – для вашего брата, вегетарианцев. Настоящим людям нужно время от времени баловать себя мирскими радостями – котлетки, бифштексы, шашлычок.

– Витамин Це – сальце-маслице-винце, – хохотнул громила с татуированными пальцами. Только по смеху я догадался, что это именно он меня вырубил там, возле ямы.