Зорге

С этими словами трудно спорить. И все же… что касается последней части заявления Судоплатова, то стоит вспомнить: во-первых, информация Зорге о невступлении Японии в войну относилась к более продолжительному периоду – вплоть до весны 1942-го, а не только к октябрю 1941 года (о чем, скорее всего, Судоплатов мог и не знать, ибо числился по другому ведомству – НКВД). Во-вторых, Судоплатов точно не был в курсе относительно политической роли Зорге и Одзаки как модераторов агентов влияния Кремля в японском истеблишменте и об их вкладе в изменение направления планов войны Японии с севера на юг. В-третьих, информация Зорге лета – осени 1941 года по поводу японских военных приготовлений не «осела в архивах», она регулярно, хотя и с преступным опозданием, докладывалась Сталину. Это означает, что, вкупе с многочисленными источниками, часть из которых указал Судоплатов, она играла чрезвычайно важную, если не важнейшую, роль в подкреплении идеи о переброске дивизий при том, что других боеспособных соединений действительно попросту не было. Так что при ближайшем рассмотрении миф оказывается не таким уж мифом: роль Зорге в спасении Москвы пусть и не была решающей, главной, но все же оказалась значительна и крайне важна. Цена его сообщений – спасенные жизни, а что может быть дороже?

«В августе 1941 года, – вспоминал Михаил Иванов, – МИД Японии устроил для дипкорпуса просмотр национальной оперы “Но-о”. По политическим соображениям советский посол на просмотр не пошел, и билеты были предложены 1-му секретарю и мне. Наши семьи в связи с войной были эвакуированы в СССР. Мероприятие происходило в старинном особняке; прибывших гостей отправляли во внутренний сад, где угощали японскими яствами и легкими напитками. Там я вновь встретил Рихарда. Он был в легком тропическом костюме. Как всегда, оставаясь внешне веселым, но внутренне сдержанным, Рихард переходил от одной группы дипломатов и журналистов к другой.

По окончании коктейля вместе со всеми мы прошли в зал и заняли места в заднем ряду. Вскоре начался спектакль, и он весь был поглощен сюжетом представления. В самых патетических местах он то одобрительно, то с возмущением вскрикивал, вызывая расположение японцев, любящих свою старинную оперу. Он был, пожалуй, одним из немногих иностранцев на том приеме, кто с пониманием и неподдельным интересом оценивал музыку и игру актеров»[580].

Рихард Зорге вообще был одним из немногих – из тех, которым, по известному выражению, обязаны жизнью очень и очень многие. Превосходивший в своем искусстве перевоплощения любых звезд театра, он не знал еще, что его собственное представление уже отыграно. Утром 18 октября 1941 года Зорге был арестован.

Глава сороковая

Кто этот человек?

10 октября 1941 года началось задержание членов группы Зорге. Первым стал Мияги. 18-го – взяли самого «Инсона». Аресты других членов группы – агентов и субагентов продолжались до лета 1942 года. Важнейший вопрос, который до сих пор задают исследователи и на который по-прежнему не найдено удовлетворяющего всех ответа: каковы причины случившегося провала?

Строго говоря, их всего лишь две:

первая – японская полиция самостоятельно вышла на советских разведчиков – либо по причине нарушения ими конспирации, либо через почти случайных знакомых кого-то из членов группы;

вторая – предательство.

Попробуем рассмотреть обе и начнем со второй, тем более что пока именно она считается канонической.

Официальная версия провала до сих пор окончательно не опровергнута, хотя верящих в нее исследователей с каждым годом становится все меньше. Впервые она стала достоянием гласности в 1949 году, когда был опубликован доклад шефа разведки американских оккупационных сил в Японии генерала Чарлза Уиллоуби, основанный на документе специальной полиции токко под названием «Расследование дела о сборе информации относительно Японии группой Коминтерна»[581]. Согласно этой гипотезе, крах советской нелегальной резидентуры начался летом 1941 года, когда 27 июня 1-е отделение токко, занимавшееся борьбой с левым движением и охраной конституционного строя, получило признание в незаконной деятельности от Ито Рицу – японского коммуниста, земляка Одзаки (они даже учились в одной школе) и его коллеги по исследовательскому отделу ЮМЖД. По каким-то причинам «Отто» никогда не использовал Ито в качестве своего агента, хотя знал о его убеждениях, и, скорее всего, Ито тоже был в курсе того, что Одзаки – «левый», но не более того. Не вполне понятно, когда Ито был арестован, но, по некоторым данным, это случилось еще в ноябре 1940 года, и не ясно, почему в таком случае он так долго молчал именно об Одзаки – или просто не спрашивали?[582]