Зов Оз-моры

— Да, для вас я Ведь-азорава, владычица воды… но у меня были и другие имена. Предки русских называли меня Мокошью, а тот народ, что возводил здесь курганы — сильной незапятнанной Ардви. Мне всегда приносили богатые жертвы и посвящали красивые гимны. Вот, например…

Дева воды запела холодным тонким голосом, похожим на журчание лесного ручья:

Яснэмча вахмэмча аойясча заварэча афринами

Арэдвьоу апо анахитайоу ашаоньйоу

Аньхоусча ме аэваньхоу апо

Хамата ава бараити

Хаминэмча зайянэмча

Ха ме апо яождадаити

Ха аршьнам хшудра

Ха хшатринам гарэван

Ха хшатринам паэма…

(В восхвалении и молитве призываю

Силу воды Ардви незапятнанной и праведной!

Каждый приток её воды

Приносит лето и зиму.

Её вода очищает

Семя у героев,

Плод у женщин,

Молоко у женщин…)[3]

— Тебе ничего не напомнил этот гимн, Мина? — поинтересовалась она.

— Это не Оз-мора. Это… — лихорадочно забормотал Мина.

— Конечно, не Оз-мора, — согласилась хозяйка покоев. — Но разве не на этот же мотив вы восхваляете Ведь-аву?

— Да… да…

— Видишь, какой он древний, этот гимн. Как приятно вспомнить, какие жертвы мне раньше приносили! Киевляне и новгородцы бросали жребий, и приводили на молитвенные холмы своих сыновей и дочерей, и проливали их кровь у ног идола Мокоши. А ещё раньше, за много веков до того, змееборец Траэтаона забил сто коней, тысячу быков и десять тысяч баранов на имя незапятнанной Ардви. Он просил у меня удачу в сражении с трёхголовым змеем, и я её даровала. А Керсаспа

[4]мечтал победить самого Вайю. Он пожертвовал мне столько же скота…

— Вайю? Я уже слышал это имя. Кто это?

— Бог северного ветра. Ему поклонялись люди курганов. Именно он вместе с Насу, демоницей трупной скверны, напал на тебя. Они слились воедино и приняли облик морозной мухи. Насу решила осквернить тебя дурной болезнью, а Вайю — заморозить твоё тело.

— За что они хотели меня убить?

— Так они тебя и убили. За что, спрашиваешь? Чтобы угодить Вайю, тебе надо было пропеть мантру на вершине кургана. Польстить ему, назвать его самым могущественным из всех богов. Но ведь ты не знаешь ту мантру. Ты пропел совсем другой гимн.

— Оз-мору…