Зверь 44

Я ждал, что кожа на его локтях и коленях лопнет, однако ничего подобного не произошло. Напротив, они продолжали увеличиваться и как-то уж совсем раздулись. Вскоре раздулось всё тело пленного. В нём плескалось синее электричество, только улыбка почернела и пропала под выпяченными щеками. Наконец жёлтого выкатили на допрос.

Матрасы вокруг пустовали, на стул сажать было некого. Я хотел выйти перекурить, но почувствовал, что вообще-то пришла моя очередь. Мне предстояло пытать самого себя. И я покорно сел на стул, ведь такова была структура данного момента. Нацепил себе провода и сам же поднял трубку телефона. Услышал, как в неё что-то говорит Фара. Едва электричество коснулось моих локтей, вздрогнул и проснулся. Осознал, что лежу на втором ярусе шконки, а Фара снизу дёргает меня и говорит, что пора отправляться в вылазку.

Я снял с перекладины левую руку и оглянулся. Не увидел Фару, скрытого за Сивым и Калибром. С облегчением выдохнул, когда за их телегой показалась банная шапка с катафотами. Не хватало ещё, чтобы Фара потерялся. Он мог. Ему только дай повод, заблудится и на ровной дороге.

Оглянувшись минут через десять, я сразу встретился с Фарой взглядом. Он медленно нагонял вторую телегу и всем своим видом спрашивал меня: «Долго?»

«Почти», – сказал я одними губами.

Фара меня понял.

Впереди я заметил опрокинутую машину. Мы приближались к мясорубке.

Четыре выгоревшие машины служили нам ориентиром. Приблизившись, я увидел, что это боевые «Полёвки». От них ещё пахло гарью.

Телеги остановились, и щётки на колёсах замолкли.

Я ждал, что ханурики найдутся тут же, на дороге, однако нам пришлось углубиться в лес и с полчаса бродить, прежде чем Кирпич обнаружил первого из них. Ханурики встретили нас на прогалине, укрытой за деревьями и взрытой после недавнего боя. Я бы подтащил телеги поближе, чтобы быстрее управиться с погрузкой, но мы бы больше провозились, продираясь с ними через колючие плети подлеска.

Пока мы с Кирпичом и Сивым расстилали плащ-палатки, Фара собирал жетоны, а Калибр расхаживал из стороны в сторону, подмечал всякие для меня совершенно неприметные детали и рассказывал, что же именно здесь произошло. Я не любил, когда в вылазке болтают лишнее и уж тем более когда отлынивают от работы, но говорил Калибр интересно, и я его не трогал.

По словам Калибра, штурмовой взвод ночью двигался на четырёх камуфляжных «Полёвках». Потом что-то случилось: они заметили беспилотника жёлтых или получили предупреждение отсиних. Поняли, что минута-другая – и по ним прилетит. Оставшись без прикрытия самоходных зениток и оторвавшись от своей роты, побросали «Полёвки» на обочине и заторопились в глубь леса. По машинам действительно прилетело. Опасаясь угодить в засаду или попасть под новый обстрел, командир взвода приказал окопаться на ближайшей прогалине.

– Не проще было спрятаться за деревьями? – спросил Сивый.

– Не проще, – ответил Калибр. – Там бы по одному перебили.

– А так перебили всех вместе.

– Ну, с прогалины хоть какой-то обзор. Где движется, туда и стреляй.

– А если сверху – ракета?

– Тут просвет маленький. Но жёлтые всё равно ударили. Ракеты зацепились за стволы, ветки и взорвались, а вниз посыпались осколки. Тут половина взвода перебита этими осколками.

– Дело говно, – вздохнул Сивый.

– Есть такое, – согласился Калибр.

Взвод засел в одиночных окопах, рассредоточенных по неровному квадрату прогалины. Окопались не слишком глубоко, не слишком надёжно, но всё приятнее, чем сидеть под деревом и гадать, с какой стороны тебе пробьют котелок. Под земляной насыпью вокруг окопов каждый разложил полные магазины, запас гранат. Загнал патрон в патронник стрелково-гранатомётного «Вихря», дослал выстрел в подствольный гранатомёт, включил прибор ночного видения и затаился. Только в лесу через пээнвэшку ничего не разглядишь. В лучшем случае поймаешь движение на закрайках прогалины, а за деревьями будет по-прежнему густеть неразличимая темнота.

Командир знал, что первыми ударят беспилотники или ракеты. Затем пойдёт пехота – добивать тех, кто ещё жив. Знал, а поделать ничего не мог. Надеялся на удачу и своевременное подкрепление. Странно, что не выставил хоть парочку человек в охранение. Забыл, поленился, не догадался. Или почувствовал, что охранение не спасёт.

Взвод сидел в окопах три или четыре часа. Все одеревенели от ожидания. Расчёсывали зудевшие под бронежилетами тела и до боли в глазах всматривались в ночь. Всё чаще выключали приборы ночного видения, чтобы экономить аккумуляторы, – до утра их бы точно не хватило.

Когда Калибр сказал про зуд под бронежилетами, Сивый рассмеялся:

– Сам придумал?

– Пару недель точно не снимали. Ходили в брониках, спали. Считай, гнили под ними заживо. У штурмовых так часто.

– Откуда знаешь?

– Слышал.

– Слышал, – Сивый передразнил Калибра. – Да тут и без броника зачешешься столько ждать, пока тебя укокошат.