Зверь в чаще леса (СИ)

— Не зарывайся! — зарычал Эрик на Чарльза, и его рычание хищно повисло в воздухе, пронизывая человека. — Ты сам вызвался быть мне слугой, а чего же хочешь теперь?

— Я, — Чарльз сглотнул и снова скрестил руки на груди, словно пытаясь сжаться в комок, — помощник. Знакомый или… Сосед. Тот, кто спас твою жизнь и поможет тебе и дальше не помереть.

— Наглеешь, человек.

— Да? Ну… Я знаю, где выход, — все же его голос дрогнул, да и Эрик легко учуял запах страха, и, стоило Чарльзу только шагнуть к выходу, как Леншерр с рычанием поднялся на ноги, возвышаясь над человеком, который тут же испуганно пискнул, явно не ожидая, что Эрик способен самостоятельно встать. И Эрик надеялся, что Чарльз не заметит, что пока это единственное, что Леншерр может.

— Я не… просто, простите, я не… — залепетал Чарльз, и это почему-то успокоило Эрика и почти развеселило. Он протянул юноше ослабшую руку, и тот непонимающе уставился на раскрытую ладонь.

— Месяц. И я отпущу тебя, Чарльз, — пообещал Эрик, чувствуя, что ноги его почти не держат, а глаза начала затмевать чернота.

— Месяц, — кивнул Чарльз и робко пожал лапу Монстра.

— Хорошо, — выдохнул Эрик и отступил к своему лежаку, зная, что до спальни он не дойдет, но постарался хотя бы лечь, а не рухнуть на мягкую ткань плащей его подстилки, чувствуя, как силы вновь покидают его.

***

Напрасно Чарльз перепугался. Ну, по крайней мере, он так успокаивал сам себя почти весь следующий день, за который Эрик приходил в сознание всего пару раз, да и то все время находился в каком-то сонном состоянии, лишь жадно пил воду, прежде чем опять провалиться в мертвый сон.

Вода в котелке давно закипела, и Чарльз позволил себе немного расслабиться и приготовить немного чая, по привычке заваривая на двоих, даже зная, что Эрик почти всегда отказывался пить что-то, кроме воды. За то время, что он жил в логове Монстра, он успел хорошенько обустроить кухню и теперь точно знал, где лежат засушенные чайные листья, где мята и зелень, а где драгоценные мешочки со специями, которым на вид было уже много лет, но они все еще прекрасно хранили свой вкус и аромат.

Ксавьер накинул на плечи мягкий бордовый халат, чувствуя себя почти по-домашнему с чашкой чая в руках и непривычной тишиной в логове. Но этой ночью он не спешил отправляться в свою комнату и предпочел побыть рядом с Эриком. Нет, он вовсе не был главной причиной, чтобы оставаться в зале! Вовсе нет. Просто в спальне Чарльза нужно было заново топить камин, а здесь уже тепло и уютно, да и диван тут мягкий, и Чарльз легко услышит, если Эрик снова начнет просить воды. Это не забота. Совершенно не забота, повторял себе Чарльз. Просто, если он не выполнит приказ Эрика, когда он в таком состоянии, то, возможно, Зверь не накажет его сразу, но наверняка припомнит все, когда снова сможет твердо стоять на ногах. Точнее сказать, на копытах.

Чарльз слегка наклонил голову и крепче обхватил руками чашку.

Он внимательно смотрел на копыта Зверя, пожалуй впервые имея возможность рассмотреть его так хорошо. Пусть Чарльз и привык к его внешнему виду, но если рассматривать осознанно, а не бросать короткие взгляды, то это правда казалось странным… И завораживающим. Ноги Эрика были сильные и длинные, с шелковистой на вид коричневой шерстью, отливающей в свете огня рыжиной. И если шерсть на бедрах больше походила на овечью, такая же длинная, чуть вьющаяся и местами заворачивающаяся в милые колечки, то ниже колена она становилась короче и была больше похожа на лошадиную. Чарльз прежде видел такую только у одного коня проезжего рыцаря, но это был породистый боевой конь, который стоил как весь местный трактир со всей его мебелью и запасами из подвалов. Странно, что Эрик выглядел так же. И шерсть, должно быть, была такая же нежная.

Рука невольно дернулась, и Чарльз удивленно, а затем строго на нее посмотрел, словно он был совершенно ни при чем, и не его желанию прикоснуться к Эрику подчинялась его же рука.

— Не буду я его гладить, — проворчал себе под нос учитель и торопливо перебрался на диван, сбросил ботинки и забрался с ногами, забился поудобнее в угол и, отпив немного чая, продолжил наблюдать за спящим силуэтом такого ослабшего, почти не опасного (Чарльз успокаивал себя подобным самообманом) Зверя.

Внезапно Чарльз вспомнил одну из картин, которую он видел в королевской библиотеке, когда был еще мальчишкой. Образ огромной богатой комнаты, широкого кресла, в котором сидел пожилой, но полный достоинства седовласый граф, и огромный мраморный дог, спящий у его ног. И пусть сам Чарльз был далеко не пожилым графом, а Эрик уж точно не проходил на домашнего дога, но вся эта обстановка напомнила ему ту самую картину.

Вот только Зверь проснется и захрипит, и Чарльз вновь, позабыв про свой чай, бросится подносить стакан воды к его пересохшим губам и будет ждать, пока Эрик не насытится, прежде чем снова уронить свою рогатую голову на лежанку.

Ксавьер отпил еще немного чая и перевел взгляд на танцующие языки пламени.

Месяц.