Зверь в чаще леса (СИ)

— Соберись, — приказал себе Чарльз и мотнул головой. Он придвинулся к деревянному тазу с кровавой водой и торопливо начал отмывать руки, но даже когда его кожа почти очистилась, он ощущал чужую кровь, словно она просочилась сквозь его поры и навсегда зудящим слоем осталась под его собственной кожей. И оттереть ее нормально, изгнать из своего тела сейчас не было времени. Стоило рукам стать немного чище, как Чарльз принялся рвать одну из белоснежных чистых рубашек, на стирку которых в свое время он убил целых два дня, когда приводил завалявшуюся одежду в порядок. Ткань трещала и расползалась на лоскуты. Но на этот раз, прежде чем перебинтовать рану Эрика, Чарльз густо смазал ее резко пахнущей мазью и только потом начал заматывать все самодельными бинтами.

Эрик оставался на удивление тихим, и даже его дыхание стало реже и глубже. А вот кожа похолодела, и Чарльз уже понимал, что, возможно, все его усилия с самого начала были напрасны, и Зверь просто не проживет и дня. Тем более, в его спине все еще торчали обломки стрел, которые Чарльз побоялся вытаскивать. Но они хотя бы не так кровоточили после того, как он обработал раны.

— Это… Все, что я могу сделать, — словно оправдываясь, произнес юноша, придвигаясь к бледному Монстру и вглядываясь в его лицо.

Лицо…

Чарльз удивленно распахнул глаза, а затем нахмурился, протянул руку, чтобы убрать пряди волос Эрика с его лба. Он всегда боялся смотреть ему в глаза и часто прятал взгляд, но все же видел и помнил звероподобную морду чудовища. Помнил острые черты и изгибы, в которых лишь узнавался человеческий облик, но от которого уже практически ничего не осталось. Сейчас же он смотрел на настоящее лицо. Да, в нем все еще были звериные черты, но совсем не такие, какими их помнил Чарльз.

— Что за чертовщина, — пробормотал юноша, на мгновение даже усомнившись, что это именно тот самый Зверь, с которым он жил все это время. Тени от фонарей дрожали вокруг, танцуя вместе с пламенем, заточенным в стеклянные клетки. Они скользили по телу Эрика и по лицу Чарльза, касались всего вокруг, невесомо смешиваясь со светом.

Такая вот игра. Может, в ней все дело? И Эрик всегда был таким, а образ, который помнил Чарльз, был лишь воображением, подпитанным страхом? Он ведь не разглядывал его и вовсе старался на него не смотреть. А сейчас, когда он не чувствовал страха и знал, что волен уйти в любой момент, он наконец-то смог увидеть Эрика по-настоящему. И Монстр оказался не таким уж и страшным.

Ксавьер, как во сне, принес плед со своей кровати и укрыл им Эрика, в надежде, что это согреет его замерзшее тело, а затем занялся камином, сосредоточился на оранжевом пламени, не зная, хочет ли он снова видеть Монстра. Время текло, словно густая патока, тянулось целую вечность, а Чарльз хотел бы научиться не думать. Но это явно было не его. Мысли как всегда роились в его голове, и то и дело жалили сознание особенно острыми образами.

И зачем он вернулся? Чтобы помочь Эрику? Хорошо. Это он сделал. Тогда почему все еще сидит у камина, если он уже сделал все, что в его силах?

Солнце, должно быть, уже давно взошло, ему нужно выходить из этого проклятого места и добираться до дома. Вернуться в школу, вернуться к Рейвен и забыть, что этот кошмар вообще когда-то произошел в его жизни. Но тяжелое чувство на душе держало крепче, чем любая цепь, и потому он даже не пробует добраться до выхода или, тем более, искать дорогу домой.

Он ткнул кочергой в горящее полено и невидящим взглядом посмотрел на россыпь искр, тихо и устало вздохнув.

Впервые за долгое время его отпустил страх. Чарльз словно избавился от отравляющего его душу яда и чувствовал, что он наконец-то свободен. И именно сейчас, он может быть свободен в полной мере. И он почти ненавидел себя за то, что не уходит.

Сидеть на месте становилось все сложнее, и, когда Чарльз наконец почувствовал, как от волнения энергия забурлила в мышцах, то встал с места, начиная бесцельно ходить по комнате, нарезая неровные круги вокруг Эрика, который так и не пришел в себя.

Что он только что наделал? Зачем вообще помог Эрику? Бежать нужно. Это было верным решением, и мысль эта все еще самая лучшая из всех, что приходили в его голову. Только сейчас это было возможно. Но это чувство внутри не позволяло бросить Эрика.

— Да что же это?! — Чарльз запустил пальцы в свои волосы и нервно хихикнул. Зачем он ему помогает? Монстру, пленившему его. Зверю, который чуть не убил его и держал в заточении в той жуткой темнице? Да он должен был стремглав мчаться в деревню и вести за собой охотников, чтобы наконец-то избавить всех от того ужаса, что таится в их лесах. Он знал это. Понимал это. Но не чувствовал ничего подобного, и сама идея казалась какой-то неправильной. Все чувства спутаны, и из этого запутанного лабиринта мыслей, чувств и логики не было видно выхода.

Чарльз тихо застонал от головной боли и впился пальцами в виски, словно это давление могло бы помочь родиться верному решению.