Зверь в тебе

Борис ошалело сел на хвост, как самая последняя беспородная дворняга и едва удержался от того, чтобы почесать задней лапой ухо, совсем уж довершая образ. Он понял, кто именно перед ним, но никак не мог сообразить, какое отношение бомж-осведомитель может иметь к сообществу оборотней.

– Не грузи голову, Борисушка, – прорычал зверь. – Я всё тебе объясню. Давай поднимемся к тебе и спокойно поговорим.

Он развернулся и зашагал поближе к подъезду, туда, где рядом с кустарником, высаженным на газоне, и деревьями сейчас царила густая тень. Борис и их «человекообразный» сопровождающий двинулись за ним. Выбрав самое темное место – что, впрочем, совсем не мешало Борису видеть всё, – дядя Петя плотно встал на все четыре лапы, встряхнулся, напрягся, и по телу его неожиданно прошла волна, словно порыв ветра по водной глади. Странно и даже жутковато было видеть это на живой плоти. За первой волной прошла вторая, и откуда-то изнутри, из самой глубины стали вспухать то ли комья, то ли холмы мышц. Выглядело это неаппетитно, но как-то необъяснимо притягательно, и зверь, которым был Борис, не смог отвести взгляд от этого зрелища. В какой-то почти не уловимый взглядом миг костная структура тела поменялась, словно вывернулась, и зверь стал зрительно уменьшаться в размерах. Шерсть исчезла, как будто втянулась внутрь кожи, и от этого стоявшее перед ними тело уменьшилось еще существеннее. Еще пара мгновений – и худой пожилой человек распрямился и потянулся, разминая мышцы, перед Борисом. Его обнаженная кожа светилась неожиданно ярким пятном в густой тени. Потянувшись еще, он пару раз подпрыгнул на месте и, довольно кивнув каким-то своим мыслям, повернулся к своему младшему приятелю. Тот молча снял с себя пальто и передал мужчине.

– Теперь твоя очередь, – сказал дядя Петя, рукой указывая Борису, куда следует пройти.

Тот не противился, понимая, что сейчас, как никогда раньше, нуждается в помощи и указаниях более опытного товарища. А уж в опыте его сопровождающего сомневаться не приходилось: и легкость, с которой он перешел обратно в человеческую форму, и уверенность, да и сам его запах, который Борис в звериной ипостаси ощущал в пугающей концентрации, говорили именно о возрасте и опыте перекинувшегося оборотня. Войдя в тень, он посмотрел на мужчину снизу вверх и спросил:

– Что мне делать?

– Я помогу тебе, – спокойно, с уверенностью и знанием дела сказал дядя Петя.

Он подошел к остававшемуся в звериной ипостаси Борису, присел на корточки рядом, положил руки на его морду с обеих сторон.

– Сейчас ты представишь себе, что твое тело – вода, и ты можешь переливать его в любую форму. Потом я поделюсь с тобой энергией, и, когда почувствуешь внутри тепло, выпускай его и превращайся. Тело поймет, что нужно делать, просто направляй его, будь снова человеком.

Борис попытался всем своим видом выразить скепсис – он ничего не понял из сказанного. Это отдавало базарным шарлатанством. Ему бы точных четких указаний. Мужчина в пальто рассмеялся и чуть сжал его уши ладонями.

– Не сачкуй, – сказал он. – Приступаем. Нечего задницами на улице светить.

И Борис, пожав плечами, насколько вообще это позволял его облик, честно попытался сделать то, что ему было сказано. Представил свое тело водой, почувствовал зарождающееся где-то внутри тепло, оно разливалось по всем мышцам, внутренним органам и даже, кажется, костям и связкам. И в какой-то миг он вдруг понял: вот оно, сейчас, и тело его скрутила боль, словно его собственный организм взбесился и решил разбежаться на отдельные органы… Продравшись сквозь завесу боли, Борис четко и внятно приказал себе отставить панику и вернуться наконец в родной человеческий облик, даже стал представлять себе свое тело, каким оно было, когда он был человеком…

…и в какой-то момент открыл уже человеческие глаза.

Было холодно. Очень холодно. Ночной зимний ветер пронизывал до костей, голые ступни жгло льдом тротуарной плитки. Кожа сразу же покрылась мурашками, и внезапно возникший откуда-то и опустившийся на плечи плед он принял с радостью и благодарностью. «Гуманоидный» спутник дяди Пети уже закутывал его и вел к двери в подъезд, открывая ее своим ключом. Следом за ними шел дядя Петя, в пальто на голое тело. «Некстати было бы сейчас встретить кого-то из соседей, – отстраненно подумал Борис. – Меня точно заподозрят в чём-то предосудительном». Тут на него напало безудержное веселье, и в его квартиру они уже входили под его громогласный хохот. Он смеялся и не мог с собой ничего поделать, а за этим смехом даже не задумался, откуда у его новых друзей взялись ключи от его жилища.