Звериное царство

– Эта красотка выдает слишком много брака, – говорит дядя, – переведем ее на откорм.

Анри не любит погребальных костров, он предпочитает поощрять мертвыми поросятами собак – подбрасывает их в воздух, а псы ловят, щелкая зубами.

– Помогает развить охотничий инстинкт.

Жером уносит тела в старую часовню.

* * *

Серж приставляет вилы к стене, достает сигарету, закуривает, смотрит невидящим взглядом на поросят. Они наелись и попискивают, сыто икают, трутся друг об друга, толкаются в борьбе за место в затхлом загоне. Мужчина опускает руку в карман комбинезона, касается металлической фляжки. Уже много лет Серж способен работать в свинарнике исключительно «под мухой». Он не напивается, но всегда ходит слегка поддатый, а вот заснуть может, только как следует приняв на грудь.

Под потолком трещат лампы дневного света, приглушенного рассеянной в воздухе пылью.

Шум в свинарнике стихает, и тогда появляются крысы. Вылезают из нор и путешествуют между свиньями, семеня по металлическим решеткам и перекрытиям. Их манят к себе кормушки с остатками полупережеванной пищи.

Самых наглых ждет закономерный конец: кто-нибудь из людей взмахивает лопатой, наносит удар и за хвост отправляет пасюка на навозную кучу. Но крысы все-таки царствуют в тайном мире свинарника. Они хитрые, очень осторожные и показываются только в темноте, когда закрытые двери отделяют внутреннее помещение от внешнего мира и свиньи засыпают. Время от времени люди уничтожают одну из крыс, но больше для проформы, по привычке: двуногие давно признали ночное превосходство серых хищников. Крысы выскакивают из самых неожиданных мест и дразнят людей, вышагивая вразвалочку у них на виду: серая шкурка, бледный живот, гордый хвост. По ночам на территории свинарника властвуют не люди и не свиньи – крысы.

Серж не замечает не только свиней, но и грызунов. Он отворачивается, выходит из здания, берет со стены свернутый шланг, вешает его на плечо и тащит в проход, где вооруженный колотушкой Жоэль уже перешагивает ограждение загона, куда пробрался молодой хряк. Серж кладет шланг на землю, берет доску, которая станет баррикадой для ослушника, и приближается.

– Не я его туда запустил, – говорит Жоэль.

– Меня можешь не убеждать. – Серж пожимает плечами и отодвигает щеколду.

Свиньи бегут, выпучив глаза, и собираются в углу. Жоэль колотит их по спинам, чтобы отделить самца от самок, оттесняет его к перегородкам, гонит к воротцам. Хряк появляется в проходе, наталкивается на доску в руках Сержа, бодает ее что было сил. Жоэль выходит из загона, закрывает за собой воротца, и братья криками и ударами заставляют животное двигаться в сторону его холостяцкого бокса. Хряк возмущенно визжит.

Серж уходит, а Жоэль, оставшись в одиночестве, предается наблюдению за нарушителем спокойствия. Тот прижимается к решетке, смотрит на человека горящими глазами. Жоэль кладет ладонь на спину животному и начинает дышать с ним в унисон, пока хряк не успокаивается, после чего идет в конец прохода за «Керхером». Струя воды под высоким давлением счищает с решетчатого настила и цементного пола засохшее дерьмо, выбивает навозную жижу из углов, смывает со стен брызги.

Свиньи гадят весь день в тесноте загонов, где едва можно повернуться. Они вынуждены ходить под себя и топтать собственное дерьмо, валяться в вонючей жиже. Диарея извергается из всех отверстий, фекалии пополам с мочой текут по наклонному полу, образуя густые черные лужи во впадинах и трещинах.

Каждый новый день фермеров начинается с борьбы с экскрементами. В начале каждой недели в ход идут шланги, щетки с жесткой щетиной и скребки. Они нужны, чтобы очистить бетон, иначе полы и все зацементированные поверхности рано или поздно погибнут. Фермеры то и дело латают свинарник, как старую шхуну с прохудившимся трюмом, которую моряки так любят, что готовы вычерпывать воду вручную.

Бетономешалки вращаются и выплевывают цемент в anus mundi[50], но свинарник непобедим: за ночь его обитатели успевают нагадить столько, что утром вонь сбивает людей с ног, резиновые сапоги влипают в экскременты, руки и лица мгновенно становятся грязными. Фермеры видят страшные сны: навозные волны подхватывают их, несут прочь, топят, фонтаны испражнений бьют из задниц, сочатся из других отверстий. Они словно бы живут собственной жизнью, единственная цель которой – обрести самостоятельность. Люди просыпаются рывком, цепляются за простыни, пытаясь удержаться на поверхности, не соскользнуть в бездонную отхожую яму. Отделаться от гнусного вкуса во рту невозможно, лбы влажны от пота, в ушах бьется крик свиней.

Жоэль как наяву слышит голос Анри: «Мы тут мясо производим, не дерьмо!» И он чистит, метет, скребет, выталкивает навозную жижу через сточные отверстия, тележками возит лучшее из удобрений к яме, а ненасытное чрево свиньи снова и снова переваривает корм и выдает отходы.

Так проходит очередной день фермера-свиновода.