Зверский детектив. Хвостоеды

– А если я вас с неподвязанными хвостами буду пускать, у меня бар закроется!

– А почему у вас питьевая вода всего по одной кружке на рыло? – истошно заголосил кабан Банни. – Я привык выпивать три кружки!

– Потому что в Дальнем Лесу перебои с пресной водой из-за заболоченности ручья! Пейте мухито! Где я вам столько воды возьму? Вас много, а бар один! Совсем один! Ха-ха-ха!

– А вот и не один! – послышался голос с небес.

– Ух, не один! – раздался другой.

Все задрали головы.

В осеннем небе парили братья-сычи, держа в изогнутых клювах большой транспарант:

БАР «СЫЧОК»!

МЫ ОТКРЫЛИСЬ!

ПОКУПАЙТЕ ПРЕСНУЮ ВОДУ БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ!

НЕ ПОДВЯЗЫВАЙТЕ ХВОСТЫ!

Наш адрес: Дикий Пустырь между Дальним и Ближним Лесом!

– А вот и наши подозреваемые, – Барсук казался довольным. – Что мы видим на этом плакате, сынок?

– Мотив преступления, – сказал Барсукот.

– Точно. Зверская логика! – кивнул Барсук Старший, провожая взглядом сычей, удалявшихся со своим транспарантом по серому небу в сторону Пустыря.

Глава 14, в которой первые клиенты невежливы

Бар «Сычок», бесформенно громоздившийся на Диком Пустыре, был возведён явно наспех, из тёмной глины и палок. Вход увивали гирлянды нанизанной на сухие травинки клюквы, и придверный моховой коврик с надписью «Добро пожаловать» был весь заляпан клюквенным соком.

Барсук Старший толкнул скрипучую дверь, и они с Барсукотом зашли внутрь. Оба тут же зафыркались.

– Тысяча сычей, как тут пыльно! – сказал Барсукот.

– И вовсе тут никакая не тысяча, а только двое сычей, – послышался сварливый сычовый голос из пыльного облака.

– И вовсе тут не пыльно, а просто мы машем крыльями, создавая домашнюю атмосферу, как в уютном дупле, – добавил второй.

– Не надо создавать атмосферу, в ней дышать нечем, – просипел Барсук Старший. – Сложите немедленно крылья!

– Ух, какие невежливые первые клиенты! – хором сказали сычи, но крылья всё же сложили.

Когда осела пыль, Барсуки Полиции, всё ещё слегка фыркая, огляделись. Бар «Сычок» был обставлен дёшево и без вкуса. Тёмные стены, увешанные пучками сухих сорных трав, связками мышиных хвостов и рогами жуков-оленей. Выкрашенная в ядовито-зелёный цвет барная стойка из массива гнилой осины, на которой, нахохлившись, восседали братья-сычи Уг и Чак. Из земляного пола торчали кособокие, плотно понатыканные – как будто в расчёте на огромный наплыв клиентов – столики-пеньки, а в центре помещения красовался большой бочонок с краном. На бочонке, рядом со стопкой берестяных стаканчиков, сидела Мадам Куку.

Сыч Уг спрыгнул за стойку, немного там покопошился, выпорхнул с двумя замызганными берестяными кружками и поставил их перед Барсуками Полиции.

– Это что ещё? – поморщился Барсукот, заглянув в кружку: в мутной жиже плавала одинокая муха.

– Мухухито!

– Вы хотите сказать «мухито»?

– Нет, именно мух-ух-ито, наш фирменный барсычовый коктейль, – с гордостью сказал Уг.

– Полагается вам как первым клиентам с впечатляющей скидкой! – бодро добавил Чак. – Всего десять шишей за кружку, ух ты!

Барсук Старший понюхал содержимое кружки, потом осторожно лизнул:

– Ну, во-первых, мы не клиенты. Мы из полиции. Во-вторых, действительно впечатляет. Это просто очень сильно разбавленный мухито, и со скидкой он у вас стоит в пять раз дороже, чем неразбавленный мухито без скидки в нашем баре «Сучок».

– А чего ж вы хотели? Ведь он разбавлен чистой водой! А чистая вода у вас в Дальнем Лесу нынче ух как высоко ценится! – Сычи захихикали.

– Господа сычи, с каких это пор вы стали вдруг рестораторами, хозяевами кафе? – недобро прищурился Барсукот. – Вы же были адвокатами, защищали преступников. Потом стали старьёвщиками, скупщиками краденого. А после – банкирами. Разоряли зверей.

– Ух, приходится бедным птичкам вертеться, чтобы выжить в наши трудные времена, – ответил сыч Чак и подмигнул брату.

– Что в бочонке? – резко спросил Барсук.

– Водичка, – сказал сыч Уг. – Это у нас кукулер.

– Что? – нахмурился Барсук Старший.

– Ух, какие вы непонятливые! Кукулер! Потому что вода – это жизнь, а кукулер у нас так устроен, что чем больше зверь пьёт, тем больше кукушка кукует, а чем больше она кукует, тем дольше зверь, согласно примете, живёт. Вот, смотрите! – Сыч Уг включил кран и подставил берестяной стаканчик под струю прозрачной воды.

Мадам Куку немедленно принялась куковать.

– Зачем вы это делаете? – спросил кукушку Барсук.

– Работа такая, – прилежно докуковав до того момента, когда берестяной стаканчик наполнился, ответила Мадам.

– Откуда у вас чистая вода? – спросил Барсукот сычей.

– Ух, какой дурацкий вопрос, ух-ха-ха! – расхохотался сыч Чак. – Из водопровода, конечно! Труба протянута к речке Сычовке, протекающей у нас в Ближнем Лесу. У нас-то чистая речка. Не то что ваш заражённый ручей!

– А не вы ли заразили наш ручей? – спросил Барсук Старший. – Чтобы потом втридорога продавать нам чистую воду и заманивать зверей рекламным ходом «У нас не подвязывают хвосты»?