Звезда Запада

Монах не был настроен так оптимистично. Очень его насторожили предупреждения Тора минувшей ночью. Опять этот таинственный и, похоже, очень нехороший Вендихо, нагнанный волшбой туман... Племена дикарей, которые он себе подчинил. Ох, не к добру это. Сейчас, впрочем, задача одна – найти селение Хейдрека Рыжебородого и скорее оказаться за его оградой. Нет, молодцы Асгардские боги, что предупредили Хейдрека. Не в лесу хоть ночевать.

Точно, не в лесу. Ещё одну ночь предстояло провести на «Звезде Запада», потому что вблизи неизвестного побережья оказались только к вечеру. На деле это был ещё не материк, а большая группа разбросанных на расстоянии одной-двух лиг друг от друга островов, поросших густым лесом. Чёрно-белый проводник уверенно вёл за собой корабль, лавируя между большими и малыми клочками суши до темноты, а затем на носу кнорра пришлось снова зажечь факелы – Ньёрд не желал останавливаться. Отец Целестин охал, предсказывая, что свет привлечёт недругов, но Торир отмахнулся от него, как от назойливой мухи:

– Отобьёмся. И Хейдрек должен быть уже недалеко.

Хлопал наверху парус, булькала под рулевым веслом вода – она здесь была очень спокойная и уже не такая чистая, как в океане. Круг факельного света то и дело выхватывал плавающие брёвна, ветки, иногда встречались травяные лохмотья, – отец Целестин решил, что где-то должно быть устье крупной реки. Хирд на случай непредвиденный вооружился, по бортам Торир расставил наблюдателей – вдруг где огонёк мелькнёт.

Острова минули, когда зашла Звезда Сил, в честь которой нарекли ладью конунга Вадхейма. В лунном свете все увидели, что глубоко на север вдаётся широкий залив, и тогда кит-убийца, высунув голову из воды, пискнул, нырнул и двинулся к западному берегу залива. Торир потянул руль на себя, тоже взяв правее. Через некоторое время проплыли мимо длинного и узкого острова, тянувшегося с севера на юг около лиги. Обойдя его с северного края, «Звезда Запада» и её провожатый к первому рассветному зареву упёрлись в низкий берег, усеянный валунами. Не доходя до него трёхсот локтей, Ньёрд развернулся, вынырнул у кормы корабля, ещё раз чирикнул коротко и утвердительно, а затем исчез.

– Спасибо! – крикнул было Торир, но только круги расходились на месте, где только что темнел в прозрачной воде силуэт покровителя мореплавателей. Ньёрд, выполнив приказ Князя Асов, ушёл, оставив вадхеймцев один на один с таинственной землёй.

Видгар стоял рядом с дядей, смотря на темневшую полосу деревьев, сплошь покрывавших берег, и монах, случайно обративший взгляд на своего воспитанника, похолодел: «Опять!» На сей раз золотистый свет лишь ненадолго окутал волосы Видгара, что в предрассветной полутьме казались серыми, и сгинул. Только в глубине глаз остались тёплые искры.

– Я чувствую тут Силу, – прошептал Видгар. – Она недалеко, там, в лесах. Очень страшная и злая сила. А за ней ещё одна. Какая – не пойму. Точнее, не выразить. Скорее всего она безразлична ко всему сущему. И она угасает...

У монаха мурашки по спине пробежали. Сейчас, в это очень странное время суток, когда уже и не ночь, но ещё и не утро – кажется, древние называли это Часом Быка, – такие пророчества звучали очень и очень жутко.

– Свернуть парус, якоря в воду! – Торир озабоченно посмотрел на Видгара, который стоял как в параличе, и решил сначала дать людям поспать, а уже потом...

Промерив багром глубину, Олаф, багровея от натуги, спихнул за борт тяжеленный якорь, ушедший в воду странно беззвучно. Снорри, Гуннар и Эйрик сделали то же самое на носу, а остальные поднимали к верхней перекладине мачты бело-синий парус. Когда всё было сделано, Торир поставил четверых дружинных сторожить и, сказав всем отдыхать, улёгся сам.

Утро вечера мудренее. Впрочем, вот оно, утро-то...

Небеса над Атлантикой стали из чёрных фиолетовыми, а у самой кромки вод золотистыми, в мутно-серых разводах. Отец Целестин бросил последний перед сном взгляд на восток, к океану, обомлел и едва не полетел с палубы от удивления и восхищения.

Там, на восходе, лежали страны его юности, мир древних цивилизаций и новых королевств, колыбель и могила многих мировых религий, очаг, в котором выплавилось человечество. Там была Европа, Италия. Рим. Вадхейм. И оттуда запуганному донельзя всем случившимся в последнее время доброму толстяку-бенедиктинцу пришло странное знамение. Яркий зелёный луч, подобный сверканию изумрудов чистейшей воды, пронзил рассветное небо, рассеявшись только в черноте его западного края. Чувство было такое, словно из радуги вырвали самую насыщенную цветом её часть, добавили туда зелени луговой травы после дождя, цвет молодого вина и буйную радость тропических лесов. Цвет надежды рассёк надвое быстро наливающееся розовым небо на восходе.

– Зелёный луч, – раздался сзади голос Видгара. – Добрый знак нам послан. Помнишь, ты когда-то рассказывал мне, что сие происходит оттого, что лучи солнца проходят сквозь воды моря и оно отдаёт им свои краски?

– Помню, – зачарованно ответил монах, не отрываясь глядя в небо над океаном. И в самом деле, что-то такое было.