Звук и ярость

Нет дела нет дела я тебя заставлю я заставлю чтобы тебе было дело. Она ударила меня по рукам я мазал ее грязью другой рукой я не чувствовал влажные хлопки ее руки я соскребал грязь с ног и мазал ее влажное крепкое извивающееся тело и слышал как ее пальцы впиваются в мое лицо но не чувствовал их даже когда дождь на моих губах стал сладковатым

Они первыми увидели нас из воды, головы и плечи. Они завопили, а один, скорчившись, приподнялся и прыгнул к ним. Они были словно бобры, вода плескала им в подбородки, они вопили.

– Уведите девчонку. Чего это вы притащили сюда девчонку? Проваливайте!

– Она вам не помешает. Мы просто хотим немножко на вас посмотреть.

Они скорчились в воде. Они тесно сдвинули головы, следя за нами. Затем они рассыпались и кинулись в нашу сторону, плеща водой. Мы торопливо отошли.

– Послушайте, мальчики, она вам не помешает.

– А ну, проваливай отсюда, Гарвард! – Это крикнул второй мальчик, который на мосту придумал лошадь и фургон. – Обливай их, ребята!

– Давай вылезем и искупаем их, – сказал другой. – Девчонки, что ли, бояться!

– Обливай их! Обливай их! – Они кинулись к нам, плеща водой. Мы отошли. – Проваливайте отсюда! – вопили они. – Проваливайте отсюда!

Мы ушли. Они сгрудились под берегом, прилизанная голова к прилизанной голове над сверкающей водой. Мы пошли дальше.

– Это не для нас, верно. – Кое-где на мох ложились косые солнечные лучи, уже почти горизонтальные. – Бедняжка, ты всего только девочка. – Во мху росли маленькие цветочки, я никогда еще не видел таких крохотных. – Ты всего только девочка, бедняжка. – Тропинка изгибалась возле воды. Затем вода вновь стала неподвижной, темной, и неподвижной, и быстрой. – Только девочка и ничего больше, бедная сестричка. – Мы лежали в мокрой траве задыхаясь дождь на моей спине как холодная дробь. Теперь тебе есть дело есть есть

Господи в каком мы виде вставай. Там где на мой лоб попадал дождь его начало саднить я провел рукой она стала красной капли дождя на ней розовели. Больно тебе

Конечно больно как ты думаешь

Еще немного и я бы тебе глаза выцарапала Господи ну и воняем же мы попробуем отмыться в ручье

– Вот город, сестричка. Теперь тебе уже придется пойти домой. Мне нужно возвратиться к себе в университет. Посмотри, как уже поздно. Ты теперь пойдешь домой, правда? – но она только бросила на меня свой черный потаенный дружелюбный взгляд, прижимая к груди полуобнаженную булку. – Да она мокрая. А я-то думал, что мы успели отскочить. – Я достал носовой платок и попытался вытереть булку, но корка начала отходить, и я перестал. – Надо дать ей высохнуть самой. Возьми-ка ее вот так. – Она взяла ее вот так. У булки был такой вид, будто ее обгрызли крысы. и вода накатывалась и накатывалась на скорченную спину корка грязи воняющая из-под воды пятнающая рябую поверхность воды точно жир на горячей плите я сказал тебе что заставлю тебя

Мне нет никакого дела что ты

Тут мы услышали топот, и остановились, и поглядели назад, и увидели, что он бежит к нам по тропе, и горизонтальные тени хлестали по его ногам.

– Он торопится. Нам лучше… – Тут я увидел еще одного человека, пожилого человека, который бежал, переваливаясь с дубинкой в руке, и мальчика, голого по пояс, который на бегу придерживал штаны.

– Вон Джулио, – сказала девочка, и тут я увидел его итальянское лицо и его глаза, и он прыгнул на меня. Мы упали. Его кулаки тыкались в мое лицо, и он говорил что-то и, кажется, пытался меня укусить, а потом его оттащили и держали, а он вырывался, дергался и вопил, а они держали его за локти, а он все пытался пнуть меня ногой, пока они его совсем не оттащили. Девочка голосила, обнимая булку обеими руками. Полуголый мальчик метался по сторонам и прыгал, придерживая брюки, и кто-то поставил меня на ноги, и я успел увидеть, как из-за безмятежного поворота появилась бегом еще одна совершенно голая фигура, на полушаге сменила направление и прыгнула за деревья, держа позади себя штаны и рубашку, твердые, как две доски. Джулио все еще рвался ко мне. Человек, который поднял меня, сказал: