Звук: слушать, слышать, наблюдать

В мире языка (как предмета лингвистики) и его дифференциальной системы принцип «все или ничего» задан самой логикой системы, которая заставляет переключаться от одного смысла к другому. Если фонема двусмысленна, надо выбрать между «лук» и «луг», «кот» и «код». Но если мы применяем дескриптивный подход, значит, мы работаем в системе другого рода.

Сегодня часто думают, что различие, которое не работает для всех без исключения случаев и не всегда позволяет выносить однозначное решение, ничего не стоит, а потому для проверки его обоснованности его сопоставляют с крайними случаями.

Мы можем вспомнить об одном студенте на одном из наших курсов, который, желая проверить различие между местом и калибром комплексных звуков и придерживаясь здравой критической установки, предлагал нам рассмотреть главный предельный случай. А именно случай чистой формы, комплексного звука, калибр которого является тотальным, так что он заполняет все перцептивное поле высот (знаменитый «маскирующий белый шум», как его называют специалисты по акустике, то есть звук, который можно услышать вблизи сильного водопада), а потому, кажется, вообще не имеет места. Следуя такой критической установке, пришлось бы сделать вывод, что различие места и калибра, не работающее в этом крайнем случае, несостоятельно и во всех остальных.

На это нужно дать следующий ответ: в данном случае крайность представляет лишь частный случай смешения места и калибра, то есть, самое большее, любопытный случай, который, однако, с точки зрения «натуралиста» звуков, не обязательно важнее более распространенной разновидности. Так, в царстве животных пресловутый утконос, яйцекладущее млекопитающее, которое действительно трудно классифицировать, не важнее зайца.

Переоцененность так называемых предельных случаев звуков часто оказывается способом уйти от сложностей наблюдения и описания. Подчеркнем, впрочем, склонность применять к звуку само это слово «крайность». В конце концов, то, что в массе звука называют крайне высоким, не представляется более интересным или любопытным случаем, нежели «среднее». Это как если бы границы страны или края поверхности считались более интересными, чем внутренняя часть или общий вид.

4.2. Объект, определенный без учета пространства

Также встает вопрос о критериях, которые сознательно или бессознательно (в данном случае это неважно) устранены из системы описания Шеффера, среди которых на первом месте стоит пространство.

Шеффер не учитывал видимую дистанцию от звукового источника, реального или воображаемого, и точно так же он в своем «Сольфеджио» не обращает внимания на реверберацию; и это налагает определенный отпечаток на его неявное решение, которое состоит в том, что звуковой объект определяется в качестве того, что остается в звуке постоянным, независимо от вариаций в его общей интенсивности, расстояния от уха, на котором он находится, его резонанса в пространстве или смещения в этом пространстве; то есть независимо от всех тех данных, которые могут восприниматься в качестве случайных переменных, обусловленных либо нашим отношением к звуку, либо же средой существования этого звука. А вот качества, относящиеся к массе, постоянной или переменной, с точки зрения Шеффера, являются абсолютными величинами, конститутивными для звука (что ставит специфическую проблему эффекта Доплера, который противоречит нашему привычному ощущению, что высота звуков не зависит от нашего положения по отношению к их источнику). Равным образом «динамический профиль», по крайней мере когда он не связан с тем или иным изменением удаленности от звука, будет рассматриваться им в качестве абсолютного аспекта объекта, в отличие от его общей интенсивности или его пространственной оболочки.

В общем и целом, звуковой объек, по Шефферу, определяется без учета пространства

. И это решение может показаться еще более парадоксальным потому, что автор «Трактата» смог прийти к нему, отправляясь именно от звуков, фиксированных на носителе, на котором звук может нести с собой определенное пространство, заключенное вместе с ним на магнитной ленте.

Это невнимание Шеффера к пространственному измерению звука свидетельствует о том, что он решил забыть о том, что звук является «фиксированным», тогда как именно эта фиксация остается единственной конкретной гарантией того, что он имеет дело с одним и тем же звуковым объектом, а также единственным средством его описания и наблюдения в редуцирующем слушании. Вот такими кружными путями можно прийти к открытию.

4.3. «Натуралистический» объект?