Читаем 100 великих криминальных драм XIX века полностью

Несмотря на недовольство своих давних покровителей, Абовян открыл первое в Армении училище, ориентирующееся на европейскую школу педагогики. До 1843 года Абовян был смотрителем тифлисского училища, потом ереванского. Вскоре он открыл целую сеть педагогических училищ. Абовян сам составлял учебники, ориентируясь на разговорный язык, доступный армянам. Училище было светским, и это вновь вызвало гнев католических священников.

По словам исследователя В.А. Дарьяна, «в Ереване молодого демократа преследуют представители феодально-клерикальных кругов. Тогда он поступает смотрителем уездного училища в Тифлисе, в открытом им частном пансионе проводит новые, передовые методы обучения и воспитания детей. Вместо Библии и других церковных книг он знакомит молодое поколение с классиками научной и художественной литературы, обучает по им же составленным учебникам на армянском языке…» (В.А. Дарьян. Хачатур Абовян на Арарате. Сб. «Побежденные вершины»).

* * *

Стараясь привлечь внимание Запада, в первую очередь своей альма-матер Германии, Абовян написал на немецком языке исследование, посвященное Армении, – «О путях улучшения экономического и культурного состояния Армении и армянского народа». В Армению потянулись немецкие исследователи – географ Мориц Вагнер, путешественник Август фон Гакстгаузен, поэт Фридрих Боденштедт. С ними Абовян путешествовал по своему краю, исследуя его географию, природу, аграрные ресурсы.

Абовян был первым в Армении специалистом по научной этнографии, быту и обычаям крестьян селения Канакер. Он собирал и изучал армянский, азербайджанский и курдский фольклор. Поэт Боденштедт посоветовал ему перевести на немецкий язык и подготовить к изданию в Германии армянские, курдские и азербайджанские песни.

Армянский просветитель

Хачатур Абовян оказался не только выдающимся педагогом и ученым, но и одаренным писателем. Он сочинял романы, повести, рассказы, пьесы, стихи, басни, произведения для детей. Исторический роман «Раны Армении» (1841) считается вершиной творчества Абовяна. Он рассказывает об освободительной борьбе армянского народа во время Русско-персидской войны (1826–1828). В романе примечательны два момента: во-первых, написан он на разговорном армянском языке; во-вторых, в романе отчетливо видна политическая позиция автора – он душой с Россией, а не с Персией, потому что персидское владычество не принесет его народу ни свободы, ни развития.

Сближение Абовяна с русской культурой – важный момент его жизни. Он подружился с В.А. Жуковским, ездил вместе с ним отдыхать в Баден-Баден. Оба переводили немецких поэтов, стремились к развитию культуры и стали большими друзьями.

Абовян старался показать армянам настоящего национального героя. Таким стал Агаси из одноименного романа. Однако писатель интересовался жизнью и других народов – немцев, русских, курдов. В 1845 году он путешествовал, изучал курдские поселения, написал очерк о традициях и быте этого народа. В 1846 году он вместе с Н.В. Блаватским, смотрителем Эриванского уездного училища, собирал материалы для создания краеведческого музея Армении. А весной 1848 года писатель собрался ехать в Тифлис, куда его пригласили на должность директора школы Нерсисян…

После этого Хачатур Абовян пропал без вести. Никто не понимал, что произошло. Различных версий было много. Последнюю изложил в своем интервью журналистам директор дома-музея Хачатура Абовяна Ованнес Затикян: «Следует отказаться от всех прежних сведений, содержащихся в учебниках, в которых говорится о различных версиях смерти Абовяна. На самом деле он был сослан царской полицией в Сахалин из-за своих национальных и патриотических взглядов, где скончался в 1853 году».

Но, возможно, это просто удобная версия, которая в наши дни найдет отклик в армянских националистических кругах. Логично ли упекать на Сахалин человека, знакомого с самим Жуковским и назначенного директором школы?

В 2009 году в Нагорном Карабахе отмечали 200-летие Абовяна. Кто через одиннадцать лет поможет Нагорному Карабаху избежать уничтожения?

Стоит все-таки прояснить ситуацию с Абовяном и довести расследование его исчезновения до конца.

Смерть народного пиита

Теперь пора! Густой уж стелется туман,Давно желанный день, ненастный, наступает.Лист падает шумя и на простор полянЗверей испуганных из леса выгоняет.
Перейти на страницу:

Все книги серии 100 великих

100 великих оригиналов и чудаков
100 великих оригиналов и чудаков

Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Фёдоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Фёдор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!»В очередной книге серии «100 великих» главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым. Она будет интересна каждому, кто ценит необычных людей и нестандартное мышление.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

10 заповедей спасения России
10 заповедей спасения России

Как пишет популярный писатель и публицист Сергей Кремлев, «футурологи пытаются предвидеть будущее… Но можно ли предвидеть будущее России? То общество, в котором мы живем сегодня, не устраивает никого, кроме чиновников и кучки нуворишей. Такая Россия народу не нужна. А какая нужна?..»Ответ на этот вопрос содержится в его книге. Прежде всего, он пишет о том, какой вождь нам нужен и какую политику ему следует проводить; затем – по каким законам должна строиться наша жизнь во всех ее проявлениях: в хозяйственной, социальной, культурной сферах. Для того чтобы эти рассуждения не были голословными, автор подкрепляет их примерами из нашего прошлого, из истории России, рассказывает о базисных принципах, на которых «всегда стояла и будет стоять русская земля».Некоторые выводы С. Кремлева, возможно, покажутся читателю спорными, но они открывают широкое поле для дискуссии о будущем нашего государства.

Сергей Кремлёв , Сергей Тарасович Кремлев

Публицистика / Документальное