12 вкусов «Оливье». Литературный сборник

За городом трасса была пустынной. Заснеженные деревья в лесополосе мелькали причудливыми великанами. Мы мчались сквозь метель, дворники бешено стирали с лобового стекла налипающий снег. А нам двоим было тепло и совсем не до лютой стужи.

Резкий свет фар, несущейся навстречу фуры, ослепил.

— Тоник! — вскрикнула я и попыталась схватиться за рулевое колесо.

Машина пошла юзом, но Антон с невозмутимым спокойствием выровнял внедорожник и продолжил движение. Фура пронеслась мимо.

— Никогда не хватайся за руль, — строго произнёс мужчина. — Испугалась?

— Ещё как, — кивнула я.

— Ничего, в дороге всякое бывает. Считай это новогодним приключением. Скоро будем на месте, — успокаивая, собеседник мягко коснулся моей руки.

Через несколько минут мы въехали в коттеджный посёлок. Антон припарковал автомобиль во дворе двухэтажного дома. Помог мне выйти, забрал покупки с заднего сидения, уверенно зашагал к украшенному рождественским венком входу. Я засеменила следом, ругая себя мысленно, что поддалась на обаяние бывшего одноклассника. И вот теперь, точно малолетняя дурочка, совершенно не знала, как вести себя один на один со взрослым мужчиной. Пять лет после развода я даже смотреть ни на кого не могла. Хоть и говорили мне подруги, что свет клином на муже-предателе не сошёлся, смотрюсь я в свои неполные пятьдесят довольно прилично, и заглядывается на меня Пётр Михайлович из конструкторского отдела.

Антон переложил сумку и пакеты в одну руку, другой достал из кармана ключи, погремел и открыл дверь.

— Да будет свет! — гаркнул он.

Люстра под потолком ярко вспыхнула.

— Волшебство, — ахнула я.

— Обычное реле, — засмеялся хозяин дома, помогая мне раздеться.

Пространство первого этажа было зонировано на кухню и столовую с мягким уголком. Дорогая бытовая техника мерцала матовыми отблесками в приглушённом свете потолочных ламп. На большом обеденном столе маленькая пушистая ёлочка замигала новогодней гирляндой. Но женский дух давно не витал в этом кухонном раю.

— Не стесняйся, Ксю. Тут вот ножи, вилки-ложки, здесь тарелки, — говоря это, одноклассник выдвигал многочисленные ящички. — Фартук бери, если надо. До Нового года остался час. Давай быстренько стол накроем.

Мы распаковали купленные в кафе салаты и выпечку. Нарезали свежих овощей, сыр с колбаской. Приготовили канапе с красной икрой. А я всё думала: «Как же хорошо, наверное, быть рядом с таким уверенным, надёжным, да в придачу ещё и хозяйственным мужчиной». Антон разогрел жаркое из рябчиков и подал его с ананасом. Поставил фужеры.

— Чем не буржуйский стол? Присаживайтесь, мадам, — пригласил он меня, по киношному подвинув стул. Включил телевизор и подмигнул мне. — Дабы не пропустить самый торжественный момент: выступление президента и бой курантов. Коньячку? Проводим Старый год.

— Да. Непростым он был.

Коньячок слегка вскружил голову и раскрепостил.

— Зато напоследок подарил нам встречу.

— А я каждый год под бой курантов загадываю желание, пишу на листочке да опускаю в бокал.

— Шампанское! — спохватился Антон. Он вынул из холодильника бутылку. Снял фольгу и мюзле6. Начал потихоньку выкручивать пробку. Да не тут-то было. Хрясь. Верхняя часть пробки осталась у него в руках. — Так, а где же у меня штопор-то был?

Хозяин дома совсем растерялся, открывал шкафчики один за другим. Штопора не было. Он попытался с силой ударить по донышку бутылки. Пробка сидела в горлышке как влитая. Антон рискнул протолкнуть её внутрь. Бесполезно. Достал тонкий нож, немного расковырял злосчастную пробку. Но ни попытки затолкать помеху внутрь бутыли, ни удары по донышку не принесли результата. Пробка не сдвинулась ни на миллиметр. Президент начал говорить речь.

— Мы когда студентами были, — вспомнила я, глядя на мучения друга, — складывали тетрадный листок несколько раз, чтобы пальцы не повредить. Потом брали длинный винтик, такие в стену закручивают, — пыталась объяснить, как могла.

— Саморез, — машинально откликнулся Тоха, продолжая возиться с пробкой.

— Вот-вот. Протыкали им бумагу, получался болт с большой шляпкой. Завинчивали в пробку и вытаскивали её потом как штопором.

— Интересная методика, — хмыкнул Антон. — Значит, саморез, говоришь. Погоди-ка, может, шуруповёрт подойдёт?

Тоник молниеносно исчез за дверью и буквально через минуту вернулся с довольно странным инструментом в руках.

— Это что? — удивилась я.

— Не нашёл шуруповёрт. На глаза вот коловорот попался. Не знаешь, ведь когда и что случится да какая вещь пригодится. Придержи.

Он поставил на стул бутылку шампанского. И вогнал сверло в пробку. Быстро закрутил ручку.

«Бом!» — возвестили куранты. Антон забрал у меня бутылку и, придерживая коленями, потянул на себя ручную дрель. Бом. Бом. Пробка выскочила с таким шумом, что у меня заложило уши. Следом хлынул фонтан шипучей сладкой жидкости с пузырьками. Я подала фужеры, и мой друг, подхватив бутыль, налил в них остатки шампанского. Бом. Двенадцать.

— С Новым годом! — Тоник вытер лицо рукой и сделал глоток из бокала.

— С новым счастьем! — я вторила ему заворожённо, выпив игристый напиток.