1888

Я с ужасом смотрел на себя в зеркало и видел в нем человека, который прямо просится на подсудимую скамью, видел убийцу, богохульника, изверга, прячущегося под сорочкой с туго накрахмаленной манишкой, белым пикейным жилетом и фраком из отличнейшего сукна. Мне было омерзительно собственное отражение. Я ненавидел себя и не знал, куда от этого деться.

Мне не хотелось возвращаться в эти спертые, прокуренные дорогим табаком и пропахшие женскими духами помещения, не хотелось строить заговоры против недавно вступивших лиц и не хотелось отправлять их в тюрьмы, где тяжело, где живут в угнетении.

Если бы перемещения в прошлое существовали, то я бы непременно забрал оттуда арестованный родительский дом и свою бывшую жену, а все остальное оставил бы гнить в болоте.

– Итан? – спросил Бенедикт, проведя рукой у моего лица. – Не пора ли вам отдохнуть? Вон как уголок рта дергается.

– Мне… нужны деньги, чтобы помогать семье в Бостоне, пока брат и отец не найдут себе достойную работу. Все тяжести свалились на мои плечи. Это нелегко, но я обязан вылечить маму и не смею подводить свою семью, – ответил я, будто пытаясь оправдаться перед собой за свои же грехи. – Отдохну на том свете. Кстати, хочу сходить в паб сегодня вечером. Предлагаю вам выпить вместе со мной.

– Жена пожаловалась на усилившуюся боль в ноге, – ответил мужчина, мельком посмотрев в окно, из которого был виден дом его соседки. – Будем ждать врача.

– Мне казалось, что доктора работают в больнице, а не в театре, куда вы сегодня идете с Розой, – сказал я, протягивая ему два билета. – Она заказала карету на шесть вечера. За час до балета.

С первого этажа донеслась отчаянная многоголосая ругань, затем кто-то громко захлопнул входную дверь. Предполагаю, что Эбигейл в очередной раз не сошлась во мнениях с матерью и убежала из дома, невзирая на то, что все ее побеги обычно ничем не заканчивались и были совершенно бесполезны. Бенедикт всегда находил свою старшую дочь и возвращал обратно в семейные паутинные переплетения.

Мистер Мур со злости стукнул кулаком по подоконнику, когда его обеспокоенный младший сын зашел к нам и сообщил о то, что Эбигейл вновь сбежала.

– Проклятая девчонка! – воскликнул Бенедикт, как только Герман ушел. – Все семью до могилы доведет!

– Могу сходить с Розой на балет вместо вас, – с насмешкой предложил я, доставая жвачку. – Но разбираться с ее мужем будете вы, если он обо всем узнает.

– Да пошли вы к черту, мистер Брандт! – ответил мужчина и, раздраженно ступая, отправился с Кэтрин на поиски дочери, оставив меня наедине с самим собой.

После неприятного диалога с Бенедиктом, раскрытия личных секретов его дома и упадка ценностей этой семьи, у меня внутри проснулось сострадание к миссис Мур, ведь это не она была виновата в том, каким стала убожеством, вызывающим одно сочувствие. Ее испортил и погубил муж, пользовавшийся условиями тестя.

Бенедикт был уверен в том, что Кэтрин никуда от него не денется, пока она не получит наследство. Он занимался моральным насилием и не слишком беспокоился по поводу развода, ведь кругом много одиноких наивных женщин, которых в одночасье можно одурманить одним ласковым словом.

Я решил поступить так, как диктовала внезапно проснувшаяся совесть, которая требовала немедленно отыскать Германа и отдать ему малую часть денежного долга, чтобы он впоследствии передал его своей матери.

Глава 14

В поместье лорда Олсуфьева на территории графства Хартфордшир было приглашено чуть меньше представителей английской знати, чем обычно.

Перед домом, ожидая начала праздничного приема, толпилось около тридцати выходцев из старой, высшей аристократии, до которой, как бы я ни пытался, никогда бы не дотянулся. Все они находились в иллюзорном единомыслии, устраивая бесконечные аттракционы в виде нелепых торжеств и развлечений, пока низший класс превращался в инвалидов, работающих на фабриках и питающихся остатками гнилого мяса с костей.

«Мама была бы не в восторге, если бы узнала, что ее сын все-таки связался с Себастьяном, – подумал я, снимая с фрака фамильную брошь. – Эх, вокруг столько чахоточных больных! Надо было идти гробы сколачивать, сейчас на них как раз спрос повышенный».

Всю прошлую и нынешнюю неделю я работал на рынке и ждал, когда мистер Гилберт соизволит отыскать миссис Белл. Мужчина уклончиво и очень кратко отвечал, что ему нужно сначала самолично удостовериться в зараженной благотворительности, прежде чем выдвигать против кого-то обвинения, но проверять подвал он не спешил.

За прошедшие дни ничего знаменательного не случилось, за исключением того, что объявились старые ростовщики, заставившие меня либо вернуть деньги, либо их отработать, поэтому ни с мисс Дю Пьен, ни с лордом Абберлайном встретиться не удалось.