1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

Разумеется, Основной закон Советской России не был идеален, что предопределялось как ситуацией, в которой он создавался, так и конкретными обстоятельствами его появления на свет. Можно согласиться с теми историками, которые видят в противоречиях Конституции 1918 года отражение перехода от идеи «государства-коммуны» к более простому государственному устройству[350]. Тем не менее, подводя итоги, следует отметить, что с принятием Конституции Россия, теперь уже и юридически, получала весомый шанс стать наиболее демократичным государством мира. Вопреки известной критике, Советская Конституция не закрепляла режим однопартийной диктатуры. Напротив, она создавала предпосылки для широкого развития в России многопартийной политической системы. Другое дело, что вскоре Гражданская война сильно исказила характер Советского государства. Усилятся тенденции оттеснения конституционных органов власти всякого рода чрезвычайными неконституционными структурами, возрастёт диспропорция законодательной и исполнительной власти, начнётся сращение партийного и государственного аппарата со всеми плюсами и минусами этого процесса. Но в условиях середины 1918 года мало кто мог предвидеть такой исход. Само принятие Конституции в тот момент открывало дорогу к стабилизации государства и развитию гражданских прав и свобод, означало немалый шаг вперёд в развитии российской государственности по сравнению с предшествующими периодами его развития.

Приложения

Три смуты Российской истории: неслучайные параллели[351]

Одним из ключевых, онтологических вопросов русской истории является вопрос о природе и причинах русской Смуты. В классической интерпретации Смутой принято называть события начала XVII века. Смутой называют и события 1917 года[352]. Прочерчивая параллель между XVII веком и Семнадцатым годом, об эпохе революции и гражданской войны пишут то как о второй русской смуте, то как о Красной смуте

[353]. Соответственно та смута, что разделила Русь Рюриковичей и Россию Романовых, получается первой. Но почему, собственно говоря, первая? Разве до этого на Руси не было княжеских междоусобиц? Вражеских вторжений? Не было народных восстаний? Было! И не раз! Так почему же именно события начала XVII и начала XX века в народном сознании запечатлены как времена смуты? Очевидно, дело не только в размахе бедствия, но и в его природе. Что же отличает эти потрясения от остальных, так часто случавшихся в истории нашей страны?

Вопрос далеко не праздный. Отвечать на него, как представляется, следует с того, что же предшествовало непосредственно Смуте XVII века? Казни и опричнина Грозного царя? Нет, Иван Грозный умер задолго до смуты. После него на русском престоле успели побывать два царя. А что можно сказать о них? Фёдор Иоаннович, говорят, был глуповат, простоват. Именно этому учили в школе, в институте… Возьмите, например, лучший советский вузовский учебник по истории, который даже в наши дни переиздали. Ни отдельного параграфа, ни отдельного раздела в нём о царе Фёдоре нет. Так, пара слов мимоходом. Но каких! «Поскольку Фёдор Иоаннович был слабоумен…»[354]

. Писал эти строки видный советский историк, большой демократ, прораб перестройки В. Б. Кобрин. Но уж он-то не мог не знать, кто зачислил Фёдора в дурачки, – это прибывшие с Запада послы и торговые люди. Миф о слабоумии царя является результатом, как сказали бы сегодня, «чёрного пиара». Причём сознательного.

Если подводить итоги царствования последнего царя из рода Рюриковичей, то они, без всяких сомнений, положительны. Следовательно, и его царствование не может служить отправной точной первой русской смуты. Но… совершенно спокойным время правления Фёдора Иоанновича тоже не назовёшь. Как всегда в годы мира и благоденствия, знать начала искать себе личной выгоды. К власти рвётся хитрый и себялюбивый политик Борис Годунов. По его инициативе устраивались казни неугодных, тайные убийства. При дворе шла ожесточённая борьба. В 1591 году погибает царевич Димитрий. Народ, не сомневаясь, приписывает убийство Борису… Насколько эти подозрения справедливы – для анализа ситуации тех лет не столь важно. В то время такого понятия, как презумпция невиновности, не существовало. Важно лишь то, что человек, которого считают детоубийцей, восходит на русский престол. Так, на мой взгляд, и начинается смута. Её контуры зримы и очевидны. Правящая верхушка, почувствовав волю после смерти Грозного царя, предала национальные интересы. Лжедмитрий, пришедший в Россию с небольшой армией, по сути, не встретил серьёзного сопротивления. Из-за измены бояр сложилась немыслимая ситуация, когда самозванец ещё не занял Москву, а из неё «по стране рассылались грамоты о занятии им престола»[355]. Это значит, что к этому времени государства уже не было…