1937 год: Н. С. Хрущев и московская парторганизаци

Так у органов безопасности появилась официально запротоколированная информация о том, что Хрущев в 1923 г. разделял оппозиционные взгляды, но конкретные факты пока отсутствовали. Они появились после июньского пленума ЦК, на котором нарком внутренних дел СССР Н.И. Ежов доложил о раскрытии органами НКВД ряда антисоветских организаций из числа бывших троцкистов, правых, эсеров и т. д.

2 июля 1937 г. И.М. Леплевский, недавно назначенный наркомом внутренних дел УССР, отправил с пометой на апрельской препроводительной записке УНКВД по Донецкой области «Лично тов. Ежову Н.И.» материалы допроса арестованного А.К. Лохмачева. А уже 29 июля 1937 г. арестованный К.В. Моисеенко, бывший наркомзем УССР, подал на имя Леплевского заявление, в котором излагал более конкретные факты оппозиционных проявлений Хрущева:

«В 1923-24 г., когда я работал секретарем Сталинского окружкома КП(б)У в Донбассе (тогда он еще назывался Юзовским), во время, когда партия большевиков вела борьбу с троцкистами, нынешний секретарь Московского к[омите]та партии большевиков Хрущев Никита Сергеевич был в троцкистской оппозиции, активно выступал в защиту троцкистов на городском собрании в Юзовке (теперь Сталино), на собрании у себя в институте (он был студентом тогда Горного института), на общепартийном собрании в Рудченковке (центральные] рудники возле Сталино). Когда после смерти Ленина юзовские большевики постановили переименовать Юзовку в Сталино и это было предметом обсуждения на Юзовском городском совете, Хрущев Н.С. выступал против этого предложения о переименовании Юзовки в Сталино. Знаю я об этом потому, что я был на всех этих собраниях и выступал как защитник линии партии. Знают это бывшие в тот период в Сталино члены бюро окружкома КП(б)У, ныне председатель Краматорского горсовета (Донбасс) Шкадинов Н.И., Кирилкин И.Т. – быв. директор Краматорского, ныне Архангельского, завода. Знает это и приезжавший тогда (в начале [19]24 г.) в Донбасс от ЦК КП(б)У Рухимович М.Л. Знает это и находящийся сейчас в Москве на Метрострое Абакумов Е.Т., работавший тогда управляющим Рутченковским рудоуправлением в Донбассе»[672].

Все полученные сотрудниками НКВД УССР данные были направлены Н.И. Ежову, который поместил их в специальный архив с компроматом на высокопоставленных лиц. Конкретно эти материалы были отмечены там пояснительной записью Ежова: «О Хрущеве.

1. Протокол допроса троцкиста Лохмачева, присланный Леплевским.

2. Заявление арестованного Моисеенко. Ежов»[673]

.

Сбор показаний на Хрущева не ограничивался домосковским периодом и Украиной. Возможно, к этому времени относится случай, запомнившийся Никите Сергеевичу в связи с арестом Н.К. Антипова. Сталин вызвал его в Кремль и в ходе разговора неожиданно заявил, что арестованный заместитель председателя СНК СССР и председатель Комиссии советского контроля (КСК) при СНК Антипов дает показания против Хрущева. Когда Хрущев, по собственным словам, ответил на реплику, что Антипов никаких показаний против него давать не может, Сталин перевел разговор на другую тему[674].

Ряд арестованных работников аппарата МК-МГК позднее вспоминали, что следователи требовали дать показания на Хрущева. К таким относилась секретарь Свердловского райкома К.П. Чудинова[675]

, помощник секретаря МК ВКП(б) И.П. Алексахин. Даже покровительство Л.М. Кагановича теперь могло обернуться для Хрущева трагично. Алексахин вспоминал: «Дня два требовали показаний на Н.С. Хрущева и Л.М. Кагановича, начав с вопроса: “Когда Хрущев завербовал тебя в свою организацию и какую при этом поставил задачу: убийство товарища Сталина или только вредительство и диверсии?” Второй следователь “разъяснил”, что Хрущев в 1923 году примыкал к троцкистам и это использовал Каганович, чтобы сделать его своим помощником против Сталина»[676]. М.П. Шрейдер, очутившийся летом 1938 г. в Бутырской тюрьме, также вспоминал, что от одного из его сокамерников, некоего секретаря Серпуховского горкома ВКП(б), следователи выбивали показания на Н.С. Хрущева. Бывшего первого секретаря Московского комитета партии пытались представить участником заговора и главой контрреволюционной правотроцкистской организации[677]. Это свидетельство достойно внимания, т. к. в своих воспоминаниях Шрейдер довольно прохладно и вскользь упоминал о Никите Сергеевиче и его деятельности в 1930-е гг.

Поиск компромата на Хрущева не мешал следователям НКВД одновременно представлять его вероятной целью для покушений заговорщиков. О том свидетельствует сводка важнейших показаний арестованных по ГУГБ НКВД СССР от 30 ноября 1937 г. Фамилия Хрущева фигурировала здесь среди тех ответственных работников, чьи маршруты движения машин изучались для подготовки террористического акта [678].