1984. Дни в Бирме

— Хм, да. Чертова погода. Еда не лезет, только бухло. Господи, возрадуюсь же я, когда услышу, как лягушки заквакают. Пропустим по одной, пока другие не пришли? Буфетчик!

— Ты в курсе, кто будет на собрании? — сказал Флори, когда буфетчик принес виски и теплую содовую.

— Вся толпа, полагаю. Лэкерстин три дня как вернулся из лагеря. Боже правый, человек пожил на полную подальше от супруги! Мой инспектор мне докладывал, что творилось в его лагере. Девок пруд пруди. Наверно, специально доставлял из Чаутады. Ох же влетит ему, когда его старушка увидит счет из клуба. Одиннадцать бутылок виски в лагерь ушло за пару недель.

— Молодой Верралл придет?

— Нет, он только временный член. Да он и так-то не рвался, пострел. И Максвелла не будет. Говорит, не может пока лагерь оставить. Прислал записку, чтобы Эллис говорил за него, если будет какое голосование. Только я не думаю, что будет о чем голосовать, — добавил он, покосившись на Флори.

Оба они вспомнили свою недавнюю ссору из-за этого.

— Полагаю, это решит Макгрегор.

— Я что хочу сказать: Макгрегор бросил же эту ахинею с принятием туземца, а? Не тот сейчас момент. После мятежа и всего такого.

— Кстати, что там с мятежом? — сказал Флори. — Есть какие новости? Предпримут они другую попытку, как думаешь?

Он предвидел неизбежные препирательства по поводу принятия в клуб доктора и хотел, по возможности, оттянуть их.

— Нет. Все кончено, боюсь. Сдулись — как есть, бздуны. Во всей округе тишь да гладь, как в женской, млять, гимназии. Вот невезуха.

У Флори екнуло сердце. Он услышал голос Элизабет за стеной. И тут же вошли мистер Макгрегор, Эллис и мистер Лэкерстин. Весь клуб был в сборе — женщины к голосованию не допускались. Мистер Макгрегор уже облачился в шелковый костюм и держал под мышкой приходно-расходные книги клуба. Он умудрялся придать официальный тон даже такому пустяковому событию, как собрание клуба.

— Раз мы все, похоже, уже собрались, — сказал он после обычных приветствий, — не перейдем ли мы… э… к нашим обязанностям?

— Веди, Макдуф, — сказал Вестфилд, садясь.

— Кто-нибудь, позовите буфетчика Христа ради, — сказал мистер Лэкерстин. — Не смею, чтобы супруга услышала, как я зову его.

— Перед тем как перейти к повестке дня, — сказал мистер Макгрегор, отказавшись от выпивки и подождав, пока выпьют остальные, — я полагаю, вы захотите, чтобы я прошелся по отчетам за истекшее полугодие?

Они не особенно этого хотели, но мистер Макгрегор, обожавший подобные процедуры, пробежался по отчетам с большой основательностью. Мысли Флори были далеко. Он понимал, что с минуты на минуту разразится скандал, просто дьявольский скандал! Они будут в бешенстве, когда услышат, что он, несмотря ни на что, предлагает доктора. А в соседней комнате была Элизабет. Только бы она не услышала шума, когда начнется свара. Иначе она станет еще больше презирать его, увидев, что он настроил всех против себя. Увидится ли он с ней вечером? Станет ли она говорить с ним? Он взглянул на реку, сверкавшую на солнце за четверть мили от клуба. На дальнем берегу несколько человек — на одном из них был зеленый гаун-баун — ждали у сампана. В воде, у ближнего берега, громоздкая индийская баржа отчаянно боролась против встречного течения. Десять гребцов, изможденных дравидов, дружно налегали на длинные примитивные весла, с лопастями в форме сердца. Напрягая свои жилистые тела, похожие на черную резину, они мучительно выгибались назад, словно корчась в агонии, и тяжелая посудина продвигалась на ярд-другой. Затем гребцы, тяжело дыша, бросались вперед, снова погружая весла в воду, пока течение не отнесло баржу назад.

— А теперь, — сказал мистер Макгрегор торжественным тоном, — мы подходим к главному пункту нашей повестки. То есть, понятное дело, к этому… э… неприятному вопросу, который, боюсь, нам надо решить, принятия в этот клуб туземного члена. Когда мы обсуждали этот вопрос в прошлый раз…

— Какого черта! — воскликнул Эллис, вскочив на ноги. — Какого черта! Не станем же мы затевать это снова? Вести речи о принятии в этот клуб чертова ниггера после всего, что случилось! Боже правый, я думал, даже Флори уже бросил эту затею!

— Наш друг Эллис, похоже, удивлен. Этот вопрос, я полагаю, уже обсуждался ранее.

— Надо думать, еще как, черт возьми, обсуждался! И мы все сказали, что мы думаем об этом. Боже правый…

— Не мог бы наш друг Эллис присесть ненадолго, — сказал мистер Макгрегор терпеливо.

Эллис опустился на стул, воскликнув:

— Бред собачий!

Флори увидел, как на том берегу реки группа бирманцев столпилась у сампана. Они грузили в него длинный несуразный сверток. Мистер Макгрегор достал письмо из папки с бумагами.