6 жертва

И оно произошло – это самое чудо. Вдвоем они убили в Вальпургиеву ночь своего первого человека, 25-летнего бездомного Алешу, отвезя в лес и зарезав. Его кровью Азамат окропил заранее подготовленный жертвенник и сжег на нем Алешино сердце, тело закопав рядом в лесу. Когда он резал шею мертвецки пьяному бездомному, Зоя с напряженным вниманием наблюдала за всеми его действиями, не испытывая ни малейшей жалости к приговоренному, словно он был для них вовсе не человек, а всего лишь животное. Она по-настоящему была заворожена мужеством Азамата, не побоявшегося совершить столь ужасный поступок лишь потому, что он твердо верил в свою правоту: его безумие потрясало и увлекало.

Все закончилось, костер прогорел и они выехали из леса в сторону города, а она всю дорогу уважительно молчала, боясь его потревожить; сам Азамат был слишком погружен в себя, чтобы ее замечать. Лишь остановив машину около ее дома, он словно вспомнил о ней и, удивленно взглянув, спросил:

– Ты все еще здесь? Приехали. Вылезай. И даже не вспоминай о том, что сегодня видела, иначе всем нам будет плохо.

Вновь они увиделись через 3 месяца, вначале сентября: он так сильно изменился, что она его не узнала, порядком испугавшись, словно встретила привидение. Азамат исхудал, глаза ввалились и светились неистовым безумием, лихорадочно метаясь в своих орбитах по причудливой траектории броуновского движения. Он изрядно оброс и был небрит, а его угольно-черные волосы покрывала обильная седина.

«Что с ним случилось? – недоумевала она, – Он постарел лет на 30-ть. Как такое возможно?»

К тому же он плохо понимал, где находится, вломившись в их с Олькой квартиру и, забившись в угол, все время твердил одно и то же:

– Это я, Азамат, спаси меня, спаси меня, – словно и правда верил, что она ему может помочь.

Они вызвали скорую помощь. Скорая забрала Азамата, вколов ему изрядную дозу успокоительного, и отвезла в городскую психиатрическую лечебницу, где у него диагностировали тяжелую форму шизофрении.

Зоя старалась навещать его если не каждый день, то хотя бы раз в неделю. Лечащий врач был с ней немногословен и не очень дружелюбен.

– Я не буду мучить вас всякими научными терминами, а скажу по-простому – у него внутри словно что-то выгорело: часть его личности, а точнее существенная его часть. Отчего это произошло не понятно. С точки зрения медицины его мозг в абсолютном порядке. Он не алкоголик и наркоман, но поражения его психосоматического тела очень значительны. Такое обычно наблюдается у наркоманов со стажем, когда под воздействием психотропных веществ у них развивается слабоумие. У него травмирована психика, скажу даже больше – она практически разрушена. Он несет какой-то бред про убийства, про то, что кому-то вырезал сердце и сжег его на костре в честь Одина. Ну разве такое возможно в наше время? Он же дагестанец… у таких, как он, не может быть угрызений совести и уж тем более комплексов. Его словно что-то испортило, повредило.

Врач потряс головой, словно отгоняя от себя всяческие сомнения в сказанном, и подытожил:

– Один и дагестанец, – это же сущий нонсенс. Он вообще таких слов не должен знать.

Когда Зоя услышала, что Азамат рассказывает, как зарезал бомжа Алешу, то похолодела от ужаса. «Не дай бог, начнут проверять его слова на правду и все подтвердится. Тогда я пропала. Меня же привлекут как соучастницу».

Добившись встречи с ним наедине, она попыталась вразумить его перестать говорить об убийстве, но он словно ее не слышал или не понимал сказанного.

– Ты же нас погубишь, – в сердцах бросила ему она, а он в ответ расхохотался и прошептал.

– Уже, черт побери, уже погубил. Кровь смоет только кровь. Лишь огонь очистит скверну. Огонь, огонь, огонь…

И все твердил и твердил, как проклятый, про свой «огонь», пока санитар не увел его в палату.

«Он представляет опасность, – возвращаясь домой, лихорадочно обдумывала свое будущее Зоя, – его надо устранить. Но как – вот настоящий вопрос. Вопрос жизни и смерти».

Сначала все мысли ее крутились вокруг идеи отравить его, но вскоре она отбросила эту мысль из-за того, что это слишком сложно сделать.

– Нужны простые решения, – поддержала ее Олька, с которой та поделилась вечером за бутылкой своей проблемой, – Вот урод, а мог бы хорошим мужем стать. Говорят, киллеры большие деньжищи зашибают. И чего ему, черту кавказскому, в тебе не хватало. Он же не педик, у мусульман такого не водится.

– Я бы ему такие минеты по утрам делала, – мечтательно потянулась Зоя, представив себя в роли его жены, – что у него после этого целый день не мог бы стоять.