6 жертва

Откровенность, которую допустил в его адрес Твердохлебов, оскорбила Интриллигатора чрезвычайно: получалось, что он его использовал, а значит, «опустил», – это требовало отмщения. Он тут же вспомнил о дагестанце, которому все еще должен был за убийство. Тогда он проявил не дюжее красноречие, чтобы уговорить его подождать с оплатой до тех пор, пока милиция не прекратит его подозревать. Вообще-то он и не собирался платить свой долг, но сейчас решил поступить честно. Он оформил на дагестанца машину и дом в деревне, которые накануне выиграл в карты и не знал что с ними делать: они ему были совершенно не нужны. Передал документы через посредника и договорился о встрече.

– Видишь, я тебя не обманул, мой шерстяной друг, – снова сидя в парилке, как почти год назад, заискивающе обратился он к нему, пытаясь по лицу понять, принимает он в оплату долга документы на дом и машину или же придется раскошелиться и заплатить наличными, – машина и дом с участком твои. А это даже больше, чем я обещал. Много больше. Ну так как, мы в расчете?

– Да, – выдохнул дагестанец, избегая смотреть на хозяина бани, – но ты хотэл меня обмануть. Нэ заплатить.

Повисла долгая пауза, которую Интриллигатор боялся прервать, обливаясь потом не от жара парной, а от своего страха перед человеком, которого он не понимал, не мог просчитать при всей своей изворотливости и многоопытном коварстве и искушенности завзятого игрока, – это был его личностный камень преткновения, который он сейчас хотел превратить в камень пращи, чтобы сразить Голиафа-Твердохлебова.

– Тэбэ что-то надо? – наконец прервал молчание дагестанец и впервые взглянул на Интриллигатора, – Говори.

– Мне мешает один мерзавец… просто выродок. Помнишь Колосова? Конечно помнишь. Так вот, этот во много раз хуже. Есть люди, которые прикидываются, что хорошие, а на самом деле плохие, чертовски плохие. Сущие насекомые – таких давить надо: клопы-кровососы. Делает вид, что в Бога верит, храм строит, а на самом деле народ обкрадывает и от этого удовольствие получает. Можешь его остановить? Разоблачи его, останови! Ведь ты же герой, последний герой. Стань моим орудием возмездия, настоящим копьем судьбы, которым я остановлю не своего, нашего общего врага.

Жар, с которым Интриллигатор доказывал свою точку зрения, по-видимому произвел впечатление на дагестанца, он выразительно зыркнул на него и, слегка кивнув головой, буркнул себе под нос:

– Как его зовут?

– Твердохлебов.

На этом их встреча, по сути, и закончилась: за оставшееся время в парилке ни один из них не произнес ни единого слова.

Через месяц Твердохлебов был убит прямо у здания городской администрации в центре города средь бела дня. Еще через две недели они словно бы случайно вновь встретились в бане, куда дагестанец явился в компании своих левобережных бандитов «попариться». Пока его друзья пили водку и щупали девиц самого легкого поведения, время от времени уединяясь с ними в бильярдной ради сомнительных развлечений, дагестанец потел в одиночестве, дожидаясь момента, когда к нему присоединится Интриллигатор, после чего тут же спросил его:

– Как здоровье твоего друга, о котором ты беспокоился? Извини, фамилия я нэ помню.

– Прелестно, просто прелестно, – снисходительно, почти игриво среагировал Интриллигатор, а затем, не удержавшись, съязвил, – Все-таки я еще та сволочь! И этим горжусь.

Самоуверенный вид дагестанца вызывал в нем неприятное чувство зависимости от его воли и страх, что тот может употребить свою силу ему во зло.

«Мне бы надо его погубить, иначе он погубит меня. Должно же и у него быть слабое место, своя ахиллесова пята. Смерть – где твое жало? Ад – где твоя подмога?»

И тут черт дернул его спросить:

– Разве вам ваш Аллах не запрещает убивать людей?

– Не знаю, я в нэго нэ вэрю. Я язычник.

– То есть ты не веришь в Бога? Так и скажи – я атеист.

– Нэ-а, я язычник.

– И что это значит?

– Я вэрю в старых богов, в тэх, что были раньшэ, у наших далеких прэдков.

– А я думал, что ты циник, как все вы, кавказцы, по отношению к нам, русским. И как же ты своим богам молишься?

– Я нэ молюсь, я договариваюсь.

– Вот как, – вскинул свою лобастую уродливую голову Интриллигатор и скривился в подобие улыбки, – любопытно, совсем как я. Не знал, что Боги могут слышать людей. Меня учили, что их нужно просто кормить: кровью и плотью, – но договариваться – это мне больше нравится. Больше степеней свободы. И звучит прям как-то по-нашему – договариваться… Что ты для этого делаешь?

– Принашу жэртвы. Если хочэшь что-то получить, нужно сначала что-то дать взамэн.

– Бакшиш? – пошутил Интриллигатор.

– Ага, бакшиш. Мало-мало, но работает.

И тут Интриллигатора осенило,

– А ты не пробовал своим богам людей приносить в жертву? Попробуй, попробуй. Сильная жертва – сильный эффект. Сам сказал – бакшиш! Подумай, что бы ты мог пожелать и получить взамен? Людей, парень, людей!