7-8. Кровь Янтаря. Знак Хаоса

— Теперь ты тоже знаешь, кто он такой?

— Да.

— А другие?

— Я сказал Рэндому, — ответил я. — И Флори.

— Понятно. Значит, все знают, — сказала она. — Мы должны были быть следующими в списке Льюка, поэтому я и уехала так внезапно. Блейса я забрала с собой. Я пыталась убить отца Льюка, и мне это почти удалось. Мы с Блейсом были самыми близкими родственниками Брэнда и выступили против него.

Фиона смерила пристальным взглядом улыбающегося Мандора.

— Я так понимаю, — сказал тот, — что в данный момент Льюк пьет с Котом, Додо, Гусеницей и Белым Кроликом. Еще я понимаю, что, раз его мать пленница в Янтаре, он против вас бессилен.

Фиона вновь посмотрела на меня.

— Ты был занят, — сказала она.

— Стараюсь.

— …Так что, наверное, тебе можно спокойно вернуться, — продолжил Мандор.

Фиона улыбнулась ему, потом глянула на меня.

— Твоему брату, кажется, все хорошо известно, — заметила она.

— Он тоже моя семья, — сказал я, — и мы с ним всю жизнь привыкли приглядывать друг за другом.

— Всю — чью? Твою или его? — спросила она.

— Мою, — отозвался я. — Он старший.

— Что значат какие-то два-три столетия в ту или другую сторону? — с готовностью сказал Мандор.

— Я сразу в тебе почувствовала какую-то зрелость духа, — сказала Фиона. — Наверное, я могу тебе доверять больше, чем думала.

— Это очень благородно с твоей стороны, — ответил он, — и я высоко ценю твои чувства…

— …Но предпочел бы, чтобы я не переходила границ?

— Совершенно верно.

— Я не собираюсь испытывать твою верность дому и трону, — сказала она, — для этого мы слишком недолго знакомы. Это касается и Янтаря, и Дворов, но я не вижу, чтобы по этому поводу мог возникнуть конфликт.

— Я не сомневаюсь в твоем благоразумии. В основном я хотел, чтобы моя позиция стала яснее.

Фиона повернулась ко мне.

— Мерлин, — сказала она. — По-моему, ты меня обманул.

Я навел на себя хмурый вид, как будто пытаясь вспомнить, когда же такое могло случиться. Покачал головой:

— Если и обманул, то не помню.

— Это было несколько лет назад, — сказала она, — когда я попросила тебя попытаться пройти Образ твоего отца.

— О-о! — Почувствовав, что краснею, я был занят исключительно тем, что пробовал выяснить, заметно ли это при таком непривычном освещении.

— В тот раз ты сослался на то, о чем я сама тебе рассказала, — на сопротивление Образа, — продолжала она. — Ты притворился, будто из-за сопротивления не смог ступить на Образ. Но когда на него попыталась ступить я, был виден явный признак такого сопротивления, а у тебя ничего не было.

Фиона посмотрела на меня, как бы проверяя мою реакцию.

— И что из этого? — спросил я.

— А то, — сказала она, — что теперь это стало намного важнее. Скажи: ты меня тогда обманул?

— Да, — сказал я.

— Почему?

— Если бы я сделал хоть шаг, — объяснил я, — мне пришлось бы пройти Образ. И я не знаю, куда б он меня завел и что бы после этого было. У меня кончались каникулы, и я торопился вернуться в школу. Кто знает, а вдруг экспедиция получилась бы слишком долгой — на такую у меня просто не было времени. В общем, я сослался на затруднения — мне это показалось самым изящным способом отказаться.

— Мне кажется, тут что-то еще, — сказала она.

— Что ты имеешь в виду?

— По-моему, Корвин тебе рассказал про Образ что-то такое, чего все мы, остальные, не знаем… или он оставил тебе послание. Я думаю, ты многое от нас скрываешь.

Я пожал плечами.

— Извини, Фиона. Я не отвечаю за твои подозрения, — сказал я. — Но если я могу чем-то помочь, я готов.

— Можешь, — отозвалась она.

— Как?

— Пойдем со мной к новому Образу. Я хочу, чтобы ты его прошел.

Я покачал головой:

— У меня есть куда более важное дело, чем тешить твое любопытство по поводу того, что мой папа сделал когда-то давно.

— Это не просто любопытство, — сказала она. — Я как-то тебе говорила, что считаю его причиной участившихся теневых бурь.

— А я тебе говорил, и, по-моему, достаточно убедительно, что их может вызывать и что-нибудь другое. Я считаю, что это подстройка после частичного разрушения и восстановления старого Образа.

— Не хочешь пройти сюда кое на что взглянуть? — спросила она и, повернувшись ко мне спиной, стала взбираться на гору.

Я глянул на Мандора, пожал плечами и двинулся за ней следом. Мандор пошел за мной.

Мы карабкались к зазубренному скальному щиту. Фиона добралась туда первой и прошла по кривобокому уступу, который частично тянулся вдоль скалы. Она пересекла его, пока не оказалась в таком месте, где в каменной стене зияла широкая V-образная брешь. Там она встала спиной к нам; свет зеленого неба творил странные фокусы с ее волосами.

Я остановился рядом с Фионой и проследил за направлением ее взгляда. На далекой равнине, внизу, слева от нас, словно волчок, крутилась большая черная воронка. Кажется, она и была источником того рева, который мы слышали. Земля под ней, похоже, пошла трещинами. Несколько минут я смотрел, но воронка не поменяла ни формы, ни положения. В конце концов я прочистил глотку:

— Напоминает большой торнадо, только не движется.