А что это я здесь делаю? Путь журналиста

Но все-таки больше всего я любил веселые моменты. Например, в четыре часа утра я мог заняться спиритизмом. Конечно, я понятия не имел, о чем говорю, когда предсказывал будущее.

«Завтра, – говорил я звонившему, – вы будете в Хьюстоне».

«Но я в Детройте!» – возражал он.

«Это неважно. Завтра вы войдете в аэропорт Хьюстона. И познакомитесь с женщиной по имени Марта. Она станет самой большой вашей любовью».

«Но я уже женат!»

«Верьте мне».

Мне позвонили создатели фильма «Охотники за привидениями» и предложили сыграть себя самого. Они снимали меня с сигаретой в руке, за микрофоном. Поэт Род Маккьюэн пришел ко мне, не имея представления о реальном размере моей аудитории.

«У меня выходит новая книга, и каждый, кто купит ее, отрежет клапан суперобложки и пришлет мне, получит бесплатно мою последнюю аудиозапись», – пообещал Маккьюэн. 15 200 человек прислали ему клапан обложки. Маккьюэн едва не разорился.

Газета USA Today начала выходить в 1982 году, и ее основатель Эл Нейхарт спросил, не хочу ли я вести в ней еженедельную колонку. Это была газета для тех, кто узнавал новости по телевидению. Торговые автоматы с этой газетой даже выглядели, как телеэкраны. Вначале USA Today не принимали всерьез. Ее даже прозвали ее McPaper по аналогии с McDonald’s. Но газета стала еще одним знаком того, что мир меняется. Мое шоу привлекало к нам все больше людей. И сегодня USA Today крупнейшая национальная ежедневная газета.

Я выпускал ночную программу, писал для USA Today

и выходил в телеэфир местного телеканала каждый субботний вечер. Начальству телеканала так нравились мои субботние программы, что они решили выпускать их пять раз в неделю. Я должен был выходить в эфир в начале вечера, перед прайм-таймом. Генеральный менеджер компании пригласил меня на обед и был со мной очень любезен.

«Еще четыре недели должно идти другое шоу, – сказал он. – Так что следующий месяц занят. Это дневная программа, которую мы попытались пустить вечером. Но шансов у нее нет. Через месяц ее отменят, и тогда ты начнешь работать».

Речь шла о «Колесе фортуны». Дневное шоу! Ха-ха! Никаких шансов! Да это самое долгоживущее шоу в американской телевизионной истории! Прошло уже 25 лет, а оно все еще в эфире.

Задумайтесь: если бы «Колесо фортуны» провалилось и моя ежедневная программа пошла бы в эфир, я никогда не оказался бы на CNN. Иногда плохое оборачивается хорошим. Порой и в бейсболе лучшие передачи – те, которые не были сделаны.

Несмотря на то что мне не очень-то нравились мокрое лето и злые зимы Вашингтона, в общем было неплохо. Мой брак с Шэрон распадался. Переезд из Майами дался не очень легко. Как-то утром я пришел домой и обнаружил, что мои приемные дочки – дети Шэрон – завязали все мои носки узлами. Но со временем дети приспособились к новой жизни. Хуже было то, что интенсивность наших отношений с Шэрон никогда не приближалась к какому-то среднему значению. Это была либо десятка, либо ноль. Даже после того, как мы развелись, мы продолжали встречаться.

Моя дочь Хая захотела жить со мной. К этому моменту мы с Шэрон уже расстались, и Элин согласилась, что Хае нужен отец. Поэтому Хая переехала ко мне из Майами. Это было серьезное изменение в моей жизни. Я никогда не растил ребенка самостоятельно. И вот неожиданно на моем попечении оказалась двенадцатилетняя девочка.

Никогда не забуду наш первый вечер. Я встретил ее в аэропорту и привез в свою квартирку, в которой была только одна спальня. В квартиру побольше мы должны были переехать лишь на следующей неделе. А в эту неделю ей пришлось спать на диванчике в большой комнате.

Я пошел спать, размышляя о том, как мне со всем этим справиться.

«Ну, парень, – говорил я себе, – вот ты и взял на себя ответственность. Но я же понятия не имею, как быть отцом. Я же работаю все ночи напролет. Кто будет за ней смотреть? Что мне делать со всем этим?»

Утром я проснулся и увидел, что Хая сидит на краешке моей кровати.

«Ты вставал ночью?» – спросила она.

«Да», – ответил я.

«И пил воду из стакана?»

«Да, там стоял стакан с водой, и я ее выпил».

«Ты выпил мои контактные линзы».

Так началась для меня жизнь родителя. Однажды утром я открыл глаза и увидел какую-то морду прямо перед своим носом.

«Правда, лапочка?» – спросила Хая.

Она завела трех хорьков – они жили в ванной. Летом она подрабатывала на Капитолийском холме и ходила со мной к Дюку Зейберту. Это было идиллическое время. Мы посещали бейсбольные матчи с Эдвардом Беннетом Уильямсом[74]. Я сидел рядом с ним, когда Orioles выиграли «Всемирную серию» в 1983-м, и подружился с комментатором этой команды Джоном Миллером. Однажды Джон объявил, что в следующем иннинге он изобразит Ларри Кинга. Никто из радиослушателей не подозревал, что я сидел в тот момент рядом с ним. Так вот сбылась мечта моего детства – я сидел в кабинке комментатора и вел репортаж об игре. В ту же ночь мне позвонил один из слушателей и поинтересовался: «Вы были на игре?»

«Нет», – соврал я, чтобы посмотреть, что будет.

«И вы не слышали репортаж?»

«Нет».

«Там Джон Миллер спародировал вас».