Адвокат амазонки

А если наоборот? У гражданина есть судимый родственник, и он готов доказывать с пеной у рта, что тот – приличный парень, и если раз в жизни оступился, так с кем этого не бывает. Как говорится, от сумы да от тюрьмы не зарекайся. Но вряд ли присутствие такого кандидата на скамье присяжных обрадует прокурора. Он непременно поставит напротив его фамилии крест. И обсуждение пойдет дальше...

Дубровская, согласовав свои действия с Виталием, решила избавиться от всех кандидатов, имеющих отношение к медицине. Как она уже поняла, Бойко успел стать парией среди людей в белых халатах. Бог знает почему, они, обычно горой встающие на защиту друг друга, в деле хирурга-онколога проявили вдруг жесткость и непонимание.

– Поднимите руки, кто из вас является врачом, медсестрой, санитаркой?

Так «под нож» попала медсестра из радиологического отделения.

– Кто из вас вообще имеет отношение к медицине?

Подняла руку степенная дама в очках, оказавшаяся представителем страховой компании. Ее решили не трогать.

Еще Елизавета решила максимально очистить скамью присяжных от представителей сильного пола. Романтическая история, которую они собирались преподнести в качестве линии защиты, могла вызвать трепет в женских сердцах. Мужчины же в таких делах проявляют черствость и непонимание. Достаточно было огласить вопрос Дубровской: «Кто из вас читает любовные романы и смотрит мелодрамы?», как многие мужчины уже многозначительно подняли брови. Даже прокурор снисходительно усмехнулся, понимая, куда будет клонить защита.

Когда наступил черед обсудить с подсудимым отводы, у Дубровской был уже намечен список самых «неблагонадежных», по ее мнению, лиц. Она решила оставить в числе присяжных бухгалтера, поскольку предполагала, что та в свободное от работы время посматривает мыльные сериалы и не прочь всплакнуть в самый душещипательный момент. Мужчину с рыхлым животом она предпочла бы убрать, слишком уж очевидную скуку и сытость источала его физиономия. Брезгливая складочка у рта, готового выплюнуть: «Все вы врете!», не оставляла на его счет иллюзий. Сострадание в нем было развито не больше, чем у французского бульдога. Не понравилась Дубровской и девушка с волосами, как у русалки, и с крайне надменным выражением мелкого лица. Она была слишком эмансипированна и современна, чтобы слушать сказки о любви. Балладам и серенадам она, вне всяких сомнений, предпочтет брачный контракт (разумеется, составленный в ее пользу).

Виталий благосклонно принял все доводы адвоката, но в отношении «русалки» проявил упрямство.

– Я хочу, чтобы эта девушка осталась, – сказал он. – Думаю, что она сможет меня понять.

– Она слишком молода, – возразила Дубровская, – а современные молодые люди начисто лишены романтических порывов. Вам нужно делать ставку на женщин среднего и пенсионного возраста.

«Таких, как Вероника», – хотелось сказать ей. Но вряд ли бы это было уместно в подобных обстоятельствах. Виталия как раз обвиняли в том, что он своими сладкими речами увлек смертельно больную женщину, склонив ее к заключению брака, а после хладнокровно убил, получив желаемое.

– Нельзя судить штампами. Вы тоже молодая женщина, но верите мне, – выдвинул Бойко воистину убийственный аргумент. – Девушка должна остаться!

Дубровская скрепя сердце согласилась. В конце концов она поймала несколько заинтересованных взглядов, которые «русалка» адресовала Бойко, из чего сделала вывод, что, по крайней мере, тот интересен ей внешне. А это уже было кое-что, с чем можно было начинать работать.

Понятно, что прокурор, отгадав маневры защиты, предпринял ряд совершенно противоположных действий. Ему вовсе не улыбалось работать с «коллегией домохозяек», поэтому его усилиями были оставлены пятеро мужчин, в числе которых оказался рыхлый дядечка и тот респектабельный господин, которого Елизавета сначала приняла за доктора. Вообще Лиза быстро поняла, что ей достался сильный процессуальный противник. Он, в отличие от адвоката, не раз вел дела с коллегией присяжных и добивался успеха. Ему не было нужды судорожно листать кодекс, чтобы вспомнить правила, которые он уже знал наизусть. Вообще прокурор вел себя пока спокойно, как ленивый и сытый кот, который слишком уверен в себе, чтобы суетиться ради глупой подвижной мыши, впервые сунувшей нос в чужие владения. Он знал, когда наступит момент хлопнуть лапой.

Наконец, после долгого дня бесконечных вопросов и тягостных сомнений, скамья присяжных была сформирована. Четырнадцать человек, произнеся за председательствующим присягу, уже по праву заняли свои места в зале...

Глава 8

По недовольному лицу супруга, который встретил Елизавету дома, едва ли не на пороге, она сразу же поняла, что ее надеждам на тихий спокойный вечер в кругу семьи, похоже, не суждено сбыться.

– Лиза, что происходит? – спросил Андрей несколько обвиняюще. – Телефон у тебя отключен целый день. Я уже начал волноваться, не говоря уже о том, что твой клиент Лыков места себе не находит. Он приходил к тебе в офис, но охранник сказал, что ты там даже не появлялась.