Африканские рабы...

Последователи Мунго Парка, первым из европейцев проникшего в глубь Африки, выдающиеся путешественники Мольен, Клаппертон, Лэнг и Кайе, затем братья Лендер, опубликовали свои наблюдения и заключения^{178}. На пути европейских путешественников встречались караваны «рабов» (именно так и говорили в то время, а теперь считают более правильным употреблять слово «невольники»), направлявшихся в сторону побережья. Иногда путешественники сами двигались вместе с такими караванами, пользуясь их помощью, особенно на обратном пути. К сообщениям этих путешественников принято относиться с доверием, так как они были храбрецами, подолгу находившимися на краю гибели, испытывая голод, жажду, зло и насилие. Кроме того, современные историки проверяют точность сообщаемых такими путешественниками сведений путем сравнения их с устными преданиями. Последние принимаются за достоверные источники потому, что сообщаемые ими данные отнюдь не сборник рассказов о «невинности» африканских обществ в глубине континента в деле захвата невольников (что мы только что видели выше). К тому же предания со скрупулезной точностью описывают самые мелкие детали экономического порядка. Это ценнейшая информация, поскольку как раз в историческом плане в преданиях обычно мало нового. В этом отношении заслуживают особого доверия результаты исследований нигерийского историка Махди Адаму, выводов которого мы часто придерживаемся

^{179}.

В том случае, когда невольники привозились на побережье Бенинского залива из Центрального Судана, система работорговли начиналась с захвата людей либо силами местных властей, либо путем формально запрещенного разбоя. Кроме того, африканцы оказывались в рабстве при выплате дани людьми, когда их дарили правители. Так они становились объектом продажи на местных рынках, подобных упомянутому выше, восточнее Конга. Торговцы объединяли приобретенных ими невольников в караваны, но неверно думать, что существовали специальные караваны только невольников. В действительности речь всегда шла о торговых караванах, в которых рабы были лишь одним из видов транспортируемых купцами товаров.

Пора отказаться от постоянно изображавшейся картины невольничьих колонн, тянущихся через саванны и леса, а вместо этого представить себе множество торговых центров, пунктов питания, промежуточных стоянок и т. п., образующих сложную систему, требующую особой организации. В караванах невольник прежде всего используется для переноски груза. Если он проявит себя в этом деле, то избежит продажи на вывоз и просто будет включен в число постоянных носильщиков. По пути от Центрального Судана до побережья число невольник в в караванах постоянно уменьшалось, так как их частично распродавали по дороге для удовлетворения местного спроса на рабов.

Такая ситуация создавала своеобразную конкуренцию^{180} между внутренним и внешним спросом на рабов. Когда зоны возникавших военных действий охватывали территории с радиусом в десятки километров, приходилось менять путь и сходить с традиционных караванных дорог. Распределительным центром к северо-западу от слияния Нигера с Бенуэ стало королевство Нупе[27]

, откуда невольников отправляли не только прямо на побережье, но и в Дагомею. В XIX в. подобные изменения классических невольничьих маршрутов привели к относительному упадку торговли с государствами йоруба. Но в целом у африканцев проявлялась хорошая организация работорговли, свидетельствующая о ее, высокой экономической эффективности»^{181}.

Сейчас трудно выявить те иногда совсем незначительные нюансы, которые имелись у каждого из внутренних африканских обществ с их всегда заметной индивидуальностью. За 150 лет нараставшего в западных странах спроса на африканскую рабочую силу удовлетворение его (т. е. предложение рынка невольников) оказывало различное влияние на социальную организацию участвовавшей в работорговле Африки. Без особого труда можно представить себе, как смотрели на работорговлю ее жертвы. Это было время утраты личной безопасности африканцами, оказавшимися, пользуясь современной терминологией, в условиях терроризма сначала у себя на родине, а затем за ее пределами. С точки же зрения тех, кого мы назвали террористами, работорговля сначала преследовала больше экономические, чем социально-политические цели, но, правда, нельзя забывать и о территориальной экспансии, следовавшей путями работорговцев. Африканские же работорговцы оказались на континенте теми пружинами, которые раскручивали очень сложные экономические механизмы, дабы обеспечить себе наибольшие доходы. Рассмотрим важнейшие из этих механизмов.

Реакция расселенных по побережью африканцев на запросы европейцев была совсем не однозначной в разных местах. Рассмотрим организацию предложения невольников и действия белых работорговцев, взяв выборочно три района: Лоанго, Дагомею, реки восточной части дельты Нигера.