Африканские рабы...

У англичан смешанные комиссии обычно принимали решение без права его обжалования: захват судна объявлялся или «правильным», или нет. Если он был «правильным», то это приносило немалую выгоду захватившим судно морякам: они получали значительную премию за каждую «голову вызволенного» африканца (официальная терминология). После 1838 г. к этому прибавилась премия за каждую тонну водоизмещения захваченного корабля, даже если на нем не было невольников, но имелись достаточные основания считать судно приспособленным для перевозки рабов.

Заинтересованность в преувеличении масштаба захваченных невольничьих кораблей — одна из причин «приписок», пользуясь сегодняшним языком, при определении числа невольников, якобы находившихся на борту судов в момент их пленения… Увеличивать их «число» стало выгодным. Из-за непонимания этого лейтенант британского военного судна, захватившего французский невольничий корабль «Ля Каролин», застрелил из пистолета его капитана Барона (вдова получила от английского правительства компенсацию в 10 000 франков). Невольничьи корабли оказывали вооруженное сопротивление военным шлюпам британского флота, порой вступая с ними в настоящие бои (например, на траверсе Бонни между, Ля петит Бенни», «Теодором», «Вижилян» и английскими военными судами «Майридон» и «Тиста»). Все это широко освещалось в британской прессе, и памфлеты об этом занимают видное место среди материалов по истории борьбы с работорговлей.

С такими действиями связаны, однако, и другие издержки, наносившие ущерб моральной стороне гуманных по замыслу акций. Во-первых, бои за освобождение невольников иногда вели к многочисленным жертвам среди них в трюмах атакованных кораблей. Во-вторых, несмотря на теоретически предусмотренный санитарный контроль, смертность среди «освобожденных» африканцев за время конвоирования захваченных судов (например, из залива Биафра до Сьерра-Леоне требовалось в лучшем случае не менее двадцати дней), по существу, оставалась столь же значительной, как и при их перевозке в качестве невольников. Таким образом, задуманные в гуманных целях, карательные меры также не щадили рабов.

Африканцы страдали от военно-репрессивных действий и другим образом. Командиры британских крейсеров (при участии французских офицеров соответственно конвенциям 1831–1833 гг.) понимали тщетность усилий по прекращению работорговли на африканском побережье протяженностью в тысячи километров силами небольшого числа судов. Их наибольшая численность, достигнутая в 1846–1847 гг., не превышала семидесяти военных кораблей, крейсировавших одновременно. Поэтому для уничтожения очагов работорговли на материке, в частности в Галлиньяс, применялись особые методы: на берег высаживались «коммандос» морской пехоты, которая крушила все подряд, не очень разбираясь, уничтожаются ли «загоны» для невольников или обычные африканские деревни. Такие операции к тому же не имели смысла — и «загоны», и деревни быстро восстанавливались, иногда лишь чуть поодаль от прежнего места.

Эта военная политика в гуманитарных целях оставила свои следы, но не на африканской земле, а в умах жителей западных стран. Репрессивные методы против работорговли как бы предвосхитили эпоху «политики канонерок» и последовавших за ней карательных экспедиций, названных «умиротворением» Африки.

Все же некоторые положительные результаты в общем итоге военно-репрессивных мер аболиционизма были достигнуты. Один британский документ (он использован Кертеном для его подсчетов) указывает, что «Форин Офис» в 1814–1843 гг. зафиксировал 2313 невольничьих кораблей. По дипломатическим и политическим соображениям в этом английском перечне упоминается всего 31 французский корабль, тогда как мы определяем их число в это время от 404 до 729, а самое минимальное число плаваний за невольниками в тот же период оцениваем в 2700. Но ведь к этому моменту работорговля отнюдь не закончилась. Один из лучших исследователей работорговли в XIX в., канадский историк Дэвид Элтис^{196}

, полагает, что в 1814–1860 гг. таких плаваний за рабами было более 3300. Он также считает, что общее число кораблей всех флагов, захваченных во время карательного крейсирования (прежде всего англичанами), составило примерно 2000.

Если же исходить из того, что захватывалась всего четверть невольничьих кораблей, ходивших к африканскому побережью, то тогда их общая численность должна составить 8000 единиц судов разных стран. Такое количество кораблей все же не представляется реальным, но тогда можно предположить, что репрессивные действия на самом деле были куда более эффективными, чем это принято считать. В то же время приведенное число захваченных кораблей не позволяет само по себе определить число освобожденных африканцев, поскольку с 1838 г. корабль мог захватываться и без рабов на основе предположения, что он подготовлен к работорговле.